Доктора пошли против Свидетелей Иеговы

3-летняя Маша находилась в Детской городской больнице. В семье она была шестым ребенком. Девочка родилась доношенной, росла здоровой, кроме редких ОРВИ никакими болезнями не страдала. Летом этого года родители заметили, что дочка стала отказываться от еды, жаловаться на слабость и боли. Состояние девочки с каждым днем становилось все хуже. Родители пришли в поликлинику, сделали анализы крови. Увидев результаты, педиатр в срочном порядке направила Машу в больницу с подозрением на острый лейкоз.

В стационаре врачи подтвердили диагноз, назначили экстренное переливание крови и курс химиотерапии. В больнице с дочкой находился отец – ее мама лежала на сохранении беременности в другой клинике. Узнав о том, что Маше собираются делать переливание крови, Василий Иванович стал категорически отказываться:

У адептов этой религии считается грехом, их учат, что лучше умереть, чем получить чужую кровь. - Делайте что угодно, но без чужой крови», - настаивал он,

- У Вашего ребенка очень тяжелое состояние, - говорил лечащий врач, - показатели гемоглобина и эритроцитов в несколько раз ниже нормы, бласты в периферической крови…

- Я не понимаю, что все это значит», - растерянно отвечал отец,

- Это значит: надо срочно делать переливание крови, - поясняли медики,

- Нет, - устало сказал Василий Иванович, - никому из нашей семьи нельзя делать переливание крови. У нас это запрещено. Придумайте что-нибудь другое.

Василий Иванович и его жена - члены религиозной организации «Свидетели Иеговы», убеждения которой категорически запрещают переливание при любых обстоятельствах, даже если вопрос стоит о жизни человека. У адептов это считается грехом, их учат, что лучше умереть, чем получить чужую кровь.

Маше назначили препараты железа, но они ей не помогали: девочке с каждым днем становилось все хуже. Тогда сотрудники больницы в срочном порядке получили решение суда, разрешающее проведение процедуры. Узнав об этом, Василий Иванович позвал адвокатов, которые стали защищать право отца отказаться от медицинского вмешательства. Врачи, несмотря на решение суда, были в растерянности: с одной стороны, их обязанность - спасать жизнь пациента всеми возможными способами; с другой - они не должны проводить процедуру, если есть письменный аргументированный отказ. 100%-го излечения они гарантировать не могли, и откладывали переливание.

Василий Иванович, услышав, что врачи собираются забрать его дочь и приступить к «греховной» процедуре, заперся с ней в палате. Когда состояние Маши стало критическим, о происходящем в больнице сообщили Уполномоченному по правам ребенка Светлане Агапитовой. Василий Иванович, услышав, что врачи собираются забрать его дочь и приступить к «греховной» процедуре, заперся с ней в палате. «Я вам ее не отдам», - рыдал отец и отказывался открывать дверь.

- Вызывайте полицию, приставов и приступайте к лечению, - посоветовала сотрудникам больницы Светлана Агапитова, - Объясните папе, что Вы обязаны исполнить решение суда, тем более, что оно получено несколько дней назад. Если девочка умрет, в первую очередь вам, врачам придется отвечать за невыполнение предписания.

Маше сделали переливание, и уже через несколько часов ее состояние улучшилось. По направлению детского Уполномоченного в больницу, для беседы с Василием Ивановичем, приехал психолог. Специалист провел с отцом больше 4-х часов. Мужчина признался, что если бы ему раньше объяснили, что его согласие может спасти жизнь ребенка, он бы сразу его подписал. Теперь он был готов пойти на любые условия, лишь бы его дочь жила.

В аппарате детского омбудсмэна отмечают, это не первый случай в практике Уполномоченного, когда от спасительной операции или переливания крови родители отказываются по религиозным соображениям. Почти всегда ими оказывались  адепты организации «Свидетели Иеговы». 

Эта ситуация еще раз показала, что в реанимационных, онкологических отделениях больниц должны работать кризисные психологические службы. Психолог, поговорив с Василием Ивановичем, сделал вывод, что отец не хотел нанести вред дочери. Он несколько суток находился в шоковом состоянии, наедине со своим горем: совсем недавно он был счастливым родителем здоровых детей. Он боялся за жизнь не только Маши, но и остальных своих детей. Если бы отцу сразу оказали психологическую поддержку, помогли осознать и принять происходящее, успокоили и объяснили, как действовать здраво, переливание крови Маше могли начать намного раньше.

В ситуациях, когда без экстренного медицинского вмешательства ребенку грозит смерть, больница имеет право в срочном порядке обратиться за решением в суд. Но иногда постановление приходит слишком поздно, это надо понимать.

- Эта ситуация еще раз показала, что в реанимационных, онкологических отделениях больниц должны работать кризисные психологические службы. Врачам, которые занимаются лечением пациентов, времени для «душевных бесед» с родственниками по понятным причинам не хватает. Мы давно предлагаем Комитету по здравоохранению ввести в штат медицинских учреждений психологов, которые будут работать с родителями, чьи дети тяжело больны. К сожалению, пока переговоры положительного результата не приносят, - говорит Светлана Агапитова.