Спасать Матвея вызвались почти 300 тысяч россиян

Митинги и пикеты под лозунгом «Не прощай, Матвей!» прошли в первой декаде января в Архангельске, Воронеже, Екатеринбурге, Иваново, Казани, Калининграде, Красноярске, Москве, Мурманске, Набережных Челнах, Нижнем Новгороде, Новосибирске, Перми, Ростове-на-Дону, Саранске, Сочи, Сыктывкаре, Тюмени, Ульяновске, Уфе, Череповце, Ярославле. Более 50 жителей Петербурга, несмотря на 20-градусный мороз, митинговали в предпоследний день новогодних каникул на Марсовом поле.

- Митинг в поддержку Матвея Захаренко, который 19 ноября 2014 года получил при фототерапии в тульском роддоме ожоги 75% тела и 15% внутренних органов, петербуржцы проводят уже в третий раз. Это не значит, что нам нечего делать, но мы не можем молчать в сложившейся ситуации и надеемся, что благодаря вниманию общественности судьба Матвея разрешится благополучно, - рассказал «Общественному контролю» Сергей Лопаткин, соорганизатор петербургского митинга в защиту малыша.

И петербуржцы, и жители других городов, вышедшие в январе на улицы, чтобы напомнить о Матвее Захаренко, хотят одного - соблюдения российского законодательства, которое предполагает равенство прав кандидатов в усыновители.

И петербуржцы, и жители других городов, вышедшие в январе на улицы, чтобы напомнить о Матвее Захаренко, хотят одного - соблюдения российского законодательства, которое предполагает равенство прав кандидатов в усыновители.

- На прошедшем митинге мы собрали 42 подписи под очередным обращением к президенту РФ Владимиру Путину, в котором попросили главу государства дать юридическую оценку работе органов опеки города Тулы, из-за которых Матвей Захаренко до сих пор остается без попечения родителей, - рассказал Сергей Лопаткин. - Также мы указали на то, что судебный процесс, призванный решить дальнейшую судьбу Матвея, окутан завесой тайны, а Наталье Тупяковой, первому вызвавшемуся кандидату в усыновители мальчика, отказывают в ознакомлении и копировании документов дела. Нам кажется это странным, и мы требуем ввести общественный контроль за судьбой Матвея после его усыновления, вплоть до совершеннолетия. Более того - мы настаиваем, чтобы виновные в трагедии, произошедшей с Матвеем в тульском роддоме, все-таки понесли наказание.

Очередное судебное заседание по делу об усыновлении Матвея Захаренко состоится 14 января. Где сейчас находится малыш, точно неизвестно. В настоящее время петицию в поддержку приемной мамы Натальи Тупяковой подписали более 270 тысяч граждан, причем это не только жители России, но и наши соотечественники, живущие за рубежом: история маленького мальчика, из-за халатности врачей ставшего инвалидом, а из-за бюрократических препон остающегося сиротой, пересекла даже океан.

- Во всем цивилизованном мире, а мы любим причислять себя к таковому, есть практика: судебные заседания по делам, получившим широкий общественный резонанс и не содержащим военной тайны, проходят в открытом режиме. Этим государство показывает свою открытость общественному контролю, готовность служить гражданам в предоставлении им равных прав, свобод и возможностей, - говорит Нелли Анищенко, которая ведет группу «Не прощай, Матвей» в Facebook. - 22 декабря 2015 года в Туле состоялось закрытое судебное заседание, призванное решить судьбу Матвея Захаренко! Судьбу малыша, за которого искренне переживают 300 тысяч активистов и огромное количество просто неравнодушных людей, решают в закрытом порядке! Что ж, по ходатайству одного из участников процесса рассмотрение дел любой категории может стать закрытым, учитывая «неприкосновенность частной жизни» и апелляцию к этому понятию… Но почему адвокату Натальи Тупяковой не дали возможности сфотографировать пакет документов, собранных другой стороной для усыновления Матвея? Нам говорят, что документы есть, но в их правильности, в законности их получения мы сомневаться не должны. Никакой проверки бумаг Александр Голованов сделать не сможет - хорошо, что дали в руках подержать, посмотреть. То есть у Натальи есть адвокат, а то, какие условия созданы, чтобы он мог (а точнее -  не смог) полноценно представлять ее интересы в «самом гуманном суде в мире», даже не обсуждается. Да и не плебейское это дело - проверять документы «больших людей в больших кабинетах»! Мне одной кажется - или это на грани фола?