228: посадим и не спросим

Как рассказал Илья Жегулев, вечером 30 ноября 2016 года его брат Леня подходил к дому мамы, когда его догнали семеро.

Пришли на обыск с наркотиками и весами

«Леню отвели к машине, заставили положить руки на капот. Леня помнит, как у оперативника слева тряслись руки, брат даже поинтересовался, почему так. Тот ответил: мол, холодно. Также Леня поинтересовался, почему его так долго держат в наклонном положении, когда оттопыриваются карманы. На это ему ничего не ответили, кроме того, что надо подождать понятых. Под руки Леню повели домой, попросили открыть дверь, затем спросили, что находится в одном из карманов. “Мелочь и ключи”, - уверенно ответил Леня. “Ничего себе мелочь”, - сказал оперативник, доставая из кармана пакет с гашишем. “Зачем подкинули? Вы зачем это делаете?” - захрипел изменившимся голосом в шоке Леня», - описывает историю своего 30-летнего брата журналист.

«Сейчас идет суд, и, возможно, 11 сентября его приговорят. Он вполне может получить реальный срок 10-12 лет. По обвинению в приготовлении к сбыту наркотиков, которых даже не хранил».

В квартире матери Леня находился на кухне, пока оперативники бродили по комнатам. В какой-то момент Леню позвали в одну из них и при нем достали из-за компьютера еще пакет, где было примерно сто граммов гашиша и весы.

«После этого были месяцы сидения в СИЗО, продления ареста без каких-либо вообще на это причин - за все это время его допросили всего два раза: на очной ставке с оперативниками и перед судом. Все. Сейчас идет суд, и, возможно, 11 сентября его приговорят. Он вполне может получить реальный срок 10-12 лет. По обвинению в приготовлении к сбыту наркотиков, которых даже не хранил», - говорит Илья Жегулев.

Судят его брата по части 4 статьи 228.1 УК РФ.

«Якобы он дилер, который не донес до потребителей наркотики. Сначала я думал: раз такое серьезное обвинение - значит, возможно, есть какие-то доказательства. Но перед судом я узнал, что все доказательства, которые есть - это “найденный” у Лени гашиш. Свидетели? Оперативники. Клиенты? Возможные и потенциальные? Нет таких. И оперативники это подтвердили на очной ставке, что никакой информации о том, что Леня сбывал хоть кому-то или передавал хоть что-то, у них нет. Еще на стадии следствия мы с адвокатами хотели следователям помочь - предложили провести экспертизу на предмет отпечатков пальцев на пакете, найденном в квартире у мамы. Проще простого: отпечатки пальцев Лени - это же дополнительное доказательство Лениной вины! Нам в этом отказали. Конечно, потому что Леня этот пакет в жизни в руках не держал. Хорошо, давайте проверим на полиграфе “дилера” Леню и оперативников. Отказали. “Нет оснований не доверять показаниям свидетелей”. Кстати, о показаниях. Показания свидетелей-оперативников совпадают дословно, даже со знаками препинаниями. На суде же они рассказали интересную информацию о “понятых”. Оказывается, они вместе работают уже давно, и понятые уже были понятыми при других следственных действиях», - возмущается спецкор «Медузы».

Жертвой «палочной системы» может стать любой

Илья Жегулев собирается написать открытое письмо уполномоченному по правам человека в России Татьяне Москальковой и генеральному прокурору Юрию Чайке и предать этой истории максимальной огласке.

За сутки публикация Ильи в Facebook получила 6,5 тысячи перепостов и сотни комментариев. Одни люди пишут, что, скорее всего, Лене подкинули наркотики по заказу.

«Прямо сейчас в Вологодском облсуде идет апелляция по делу череповецкого наркоконтроля. Там подкидывали наркотики десяткам людей. Начальник получил 20 лет. 12 оперов проходят по делу. ОПГ».

«Чудес не бывает и ради “палки” такую сложную схему не проворачивают», - считают одни пользователи.

«“Палочная система” выдергивает из толпы любого случайного, кому выпадает стать ее жертвой», - полагают другие.

«Прямо сейчас в Вологодском облсуде идет апелляция по делу череповецкого наркоконтроля. Там подкидывали наркотики десяткам людей. Начальник получил 20 лет. 12 оперов проходят по делу. ОПГ. Многие подбросы делались именно для показателей, другие для отжима денег и имущества», - пользователи соцсетей приводят доказательства того, что дела по 228-й статье УК РФ часто фабрикуются.

«У нас похожая ситуация. Никакой экспертизы на наличие наркотиков в организме не делали. Несколько раз просили об этом следователя, затем суд. Все всё отклонили. У них там с размером что-то не сходилось, так они написали, что, мол, сын 0,5 г спайса сбыл, а остальные 0,5 г употребил тут же, на месте... и пошел себе спокойно домой. На пакетике идентифицируемых отпечатков не обнаружено... ничьих. Сбыт зафиксировали мечеными деньгами. Смывы с рук не брали. Срок дали 10 лет строгача. Уже 4-й год пошел. Это первая судимость. Сыну тогда только 19 лет исполнилось», - рассказала в соцсети мама одного из осужденных по части 4 статьи 228.1.

А житель Москвы Валерий Лушчевский разместил в Facebook видео недавнего задержания его дочерей и их мужей сотрудниками ГИБДД, которые пытались вменить им распространение наркотиков, подкинув таблетки в салон автомобиля, но, попав в объектив мобильной видеокамеры, были вынуждены ретироваться.

Самая народная статья

Люди, чьи родные и близкие несправедливо осуждены за наркотики на сроки, превышающие те, что отбывают убийцы и насильники, создали в соцсетях группы против статей 228 и 228.1 УК РФ. В сообществах они делятся своими историями, которые оказываются очень похожими на ту, что рассказал Илья Жегулев: сотрудники правоохранительных органов останавливают молодых людей, подбрасывают им наркотики и сажают в СИЗО. Несмотря на сомнительную доказательную базу, суд признает обвиняемых виновными и назначает огромные сроки тюремного заключения. Родители тратят бешеные деньги на то, чтобы вытащить своих детей из тюрьмы, но получается это небыстро и не всегда.

В сообществах люди делятся своими историями, которые оказываются очень похожими на ту, что рассказал Илья Жегулев: сотрудники правоохранительных органов останавливают молодых людей, подбрасывают им наркотики и сажают в СИЗО.

Например, Светлана Шестаева не может вызволить свою дочь из-за решетки уже два года. В июле 2015-го Евгению задержали в столичном метро во время встречи с разработчиком сайта для семейного интернет-магазина. При досмотре в присутствии понятых у девушки было найдено два пластиковых пакетика со спайсом, у мужчины - один. Он заявил, что Женя ему его продала. В результате девушку осудили за продажу в особо крупном размере и покушение на продажу в особо крупном размере на 13 лет, основываясь только на презумпции доверия полиции. Положенного в таких делах смыва с рук девушке не делали, как и не искали ее отпечатков пальцев на пакетиках с наркотиком.

Маме Жени удалось вскрыть недостатки следствия и добиться того, что Мосгорсуд сократил срок заключения до 8 лет. Далее с помощью хороших юристов женщина сумела доказать, что дело против ее дочери было сфабриковано. Решающим стали показания одного из понятых, который рассказал, как дознаватель при нем попросил сотрудника полиции надеть резиновые перчатки и положить конверт с наркотиком в сумку девушки. В результате, помимо адвокатов, кассационные жалобы на приговор Евгении Шестаевой подали еще и уполномоченный по правам человека в РФ и прокуратура Москвы. Но несмотря на то что новый суд признал, что «данные обстоятельства свидетельствуют о том, что по делу допущено существенное нарушение норм УПК РФ - права на защиту обвиняемой Шестаевой Е.Ю., - и ставят под сомнение допустимость доказательств, положенных в основу доказательств обвинения», Евгения осталась за решеткой, пока дело находится на новом рассмотрении. Ведь выпустить ее - значит, признать, что фальсификации дел систематически происходят, а судьи их штампуют.

Убедиться в том, что истории осужденных за наркотики в России похожи одна на другую, можно, почитав судебные дела, собранные на сайте hand-help.ru.

Добавим, что в прошлом году за наркотики (статьи 228 - 234.1 УК РФ) были осуждены 103 671 человек, из которых 44 395 получили реальные сроки лишения свободы, 36 886 - условные. Оправданы по делам о наркотиках в 2016 году 38 человек (0,04% по делам данной категории). Половина осужденных - люди до 30 лет. По информации Института проблем современного общества, статьи, связанные с наркотиками, остаются единственной категорией уголовного права, по которой число обвинительных приговоров и отбывающих наказание в России увеличивается.