У истоков российской авиации. Гатчинский аэродром

Нужно отметить, что большого энтузиазма по поводу строительства и использования аппаратов тяжелее воздуха российское военное ведомство первоначально не испытывало. Поэтому с развитием военной авиации мы немного опоздали и некоторое время находились в стадии «нагоняющего развития», что, кстати, с исторической точки зрения не всегда плохо: можно учитывать ошибки других стран и опираться на чужой опыт. 

Собственно, все так и произошло, но в 1909 году Россия испытывала явные трудности со строительством военного аэродрома в окрестностях столицы. Нужно было широкое, длинное плоское пространство. А вся земля вокруг города была раскуплена, и обратный выкуп ее в казну стоил баснословных денег. Поэтому вариантов оставалось немного. Собственно, основных - два: Военное поле в Красном Селе и военное поле в Гатчине. Оба использовались для маневров. Но Гатчину выбрали за близость служб, связанных с воздухоплаванием. Там рядом дирижабли запускали. Так колыбель российской военной авиации разместилась в Гатчине.

Первые аппараты, собранные по иностранным образцам, даже получили название «Гатчинские конструкции». Первые полеты состоялись в Гатчине в 1909 году, а в 1910 аэродром был готов к регулярным полетам и тренировкам. В рамках воздухоплавательной школы началась подготовка будущих пилотов. Первые самолеты или были произведены во Франции, или собирались в России по зарубежным лекалам. На гатчинском аэродроме также разместился Всероссийский аэроклуб и авиашкола «Первого русского товарищества воздухоплавания». Здесь же Я.М. Гаккель разрабатывал самолеты собственной конструкции.

Попов, Ефимов, первая русская женщина пилот Лидия Зверева - все они так или иначе были связаны с гатчинским аэродромом. Все проходили обучение (в военной школе, в частной под названием «Гамаюн») или учили здесь сами.

Попов, Ефимов, первая русская женщина пилот Лидия Зверева - все они так или иначе были связаны с гатчинским аэродромом. Все проходили обучение (в военной школе, в частной под названием «Гамаюн») или учили здесь сами. Программа включала рулежку по земле, а потом тренировочные полеты на высоте 20 - 30 метров, а итогом была зачетная «восьмерка» на высоте 50 метров.

Популярность авиации в эти годы совершает удивительный скачок. Все, что связано с полетами на самолетах, становится невероятно модным. Сами авиаторы живут в ореоле славы и особого отношения к себе. Немалое влияние на это оказывал и тот риск, которому они подвергали себя при полетах. Первые летательные аппараты были неуклюжи, часто случались поломки и аварии из-за порывов ветра. Жизнь авиатора казалась чем-то смертельно опасным, но невероятно притягательным. Недаром в эти годы летчики становятся героями множества пьес, играемых на разных театральных площадках города. Собственно, интерес к авиации в 20-е годы ХХ века - это логическое продолжение процесса освоения воздушного пространства в начале столетия.

Петр Николаевич Нестеров начал обучаться в воздухоплавательной школе  в 1911 году, а экзамен на авиатора сдал в сентябре 1912-го. Идею сделать знаменитую «петлю» он вынашивал еще в Гатчине. Впрочем, Нестерову, человеку смелому и неординарному, и так регулярно попадало от бдительного начальства. Например, он сидел на гауптвахте за предложение испытать первый русский парашют конструкции Котельникова. Затея была признана не только опасной, но и невыгодной. Чиновники от авиации посчитали, что если у летчика будет парашют, он будет при малейшей неполадке покидать дорогостоящий аэроплан. Так что знаменитая «мертвая петля» была выведена Нестеровым уже под Киевом, после перевода из Гатчины. Кстати потом на несколько лет в русской авиации был введен запрет на «петлю Нестерова» - как на прием опасный и в  воздушном бою не нужный.

Петру Николаевичу также принадлежит пальма первенства в дальних перелетах по России. 11 мая 1914 года дежурный по Гатчинскому аэродрому с удивлением наблюдал приближавшийся аэроплан, не занесенный в план полетов. Это был Нестеров с механиком Нелидовым. Они совершили перелет из Киева в Гатчину за 18 часов (с двумя посадками), что было по тем временам неслыханной скоростью.

Впереди была Первая мировая, в которой русская авиация займет достойное место, а русские самолеты, и в первую очередь - «Илья Муромец» Сикорского, прекрасно себя зарекомендуют. Вслед за революцией придет золотая пора советской военной авиации - в 30-е годы в Гатчине будет летать Чкалов. Но это все где-то в будущем, а пока стрекочут авиационные моторы, и барышни томно вздыхают, глядя на стройных молодцеватых летчиков, пьющих кофе в буфете на Гатчинском вокзале после таких опасных, но захватывающих полетов.