Убийство журналистов на Украине разбудит Европу, но не США

Андрей Константинов: Больно круто, хлопцы, запрягаете

Писатель, журналист Андрей Константинов в середине 1980-х работал военным переводчиком в Южном Йемене в составе парашютно-десантной бригады специального назначения Главного разведуправления генерального штаба Министерства обороны НДРЙ. В конце 80-х служил в Ливии, где в составе группы военных специалистов три года проработал в должности старшего переводчика авиабазы Бенина (город Бенгази), а затем войск химической поддержки национальной гвардии (Триполи). Поэтому он знает, как работается журналистам в горячих точках. Однако он говорит, что даже «в общепринятых застарелых горячих точках такого, как на Украине, не устраивают».

- Андрей Дмитриевич, несмотря на всю боль потери и чисто человеческое сочувствие и солидарность с родными погибших коллег, в обывательской (да и журналисткой) среде все-таки нет-нет, да и проскальзывает: «Так они же знали, куда ехали, - там война, ничего удивительного». Как Вам такая позиция?

- Они ехали туда не затем, чтобы устраивать публичное самоубийство, а для того, чтобы рассказать нам всем о том, что происходит. И погибли, выполняя служебное задание. Говорить о том, «а что вы, мол, хотели в зоне боевых действий» - это просто паскудство. Так говорят люди, которые живут у себя под плинтусом и питаются плесенью - у них там тепло и сыро. Так можно и про летчиков сказать: «А что вы хотите - там же небо!». Обыватель так может сказать про все.

- Как в целом оцениваете ситуацию на Украине в отношении работы журналистов?

- На Украине, к сожалению, очевидна очень нехорошая тенденция: за последние 3-4 месяца там погибли 5 человек из СМИ, съемочные группы берут в плен, над ними куражатся, угрожают расстрелом. Это уже, знаете, из разряда, когда хочется сказать: «Больно круто, хлопцы, запрягаете!» Даже в общепринятых и застарелых горячих точках такого не устраивают. И за это придется отвечать.

- Вы считаете, что ребят убивали целенаправленно?

- Тут я не стал бы перебарщивать и говорить, что стреляли именно по ним, хотя я понимаю горе и эмоции, а также, возможно, незнание специфики военных действий коллег из ВГТРК. Дело в том, что миномет работает по квадратным секторам, он - оружие не легкого применения, это не хирургия, а артиллерия, рассчитанная на массовое применение. Я - подполковник запаса, я это видел. Это как если бы пьяный очумело огромной дубиной в толпе размахивал. Поэтому если они говорят, что это была «антитеррористическая операция», то это не так. Иначе было бы штучно. А тут - открывай ворота, пошла вода. Да, братцы, вы осатанели просто! Так не ведут никакие антитеррористические операции, и такое количество потерь за такое короткое время - это сильно...

- Надо ли посылать на войну неподготовленных журналистов?

- Обычно в числе основных претензий к СМИ значится как раз неподготовленность, плохо обеспеченная безопасность сотрудников. Но тут, очевидно, не тот случай - ребята не были новичками, и все было оформлено абсолютно правильно. И девушек не было, хотя сейчас некоторые федеральные СМИ посылают туда и женщин. Этого нельзя делать, это дурость. Женщина-журналист на войне - это дополнительный провоцирующий фактор, вы понимаете?

- Некоторые эксперты считают, что убийство журналистов станет последней каплей и что-то глобально изменится в украинской ситуации… Сформулирую четче: будет ли Россия воевать?

- Я переживаю за всех наших на Украине в широком смысле, но не уверен, что наше участие тут нужно. Любое количественное накопление приводит к качественному толчку. Международные институты начинают прозревать и просыпаться, их как с похмелья начинает трясти. Я надеюсь, что будет переосмысление. Вы можете не любить Россию, но оправдывать скотство - это уже слишком.

- Вы считаете, что тому же господину Обаме есть до этого дело?

- Да я не про Обаму, и думать про него не хочется - это его, Обамино, дело. Он как получил Нобелевскую премию мира, так с тех пор системно кровью умывается. А вот старушке Европе пора бы из «запоя» выходить.

Борис Подопригора: Мир видит Украину через кривые зеркала

Борис Подопригора, закончивший в свое время Военный институт иностранных языков как специалист по Афганистану и китаист, также проходил службу в армии на должностях, связанных с военной аналитикой. Работал в семи кризисных зонах, занимал должность замкомандующего федеральными силами на Северном Кавказе. Однако он считает, что о ситуации на Украине пока судить крайне сложно, так как до критической точки она все же пока не дошла.

- Борис Александрович, на войне всегда работают журналисты. Что важнее: безопасность или профессиональный инстинкт?

- Как правило, профессиональный инстинкт перевешивает вопросы безопасности. В свое время, когда я работал на Северном Кавказе, то 50% моего общения с журналистами было посвящено созданию мер предосторожности для прессы, это было вопросом номер один. Но сама ситуация на Украине очень сложно характеризуема. На Юго-Востоке идет гражданская война, но полстраны считает, что это - антитеррористическая операция.

Знаете, я вспоминаю уроки лорда Джадда, с которым неплохо знаком (Лорд Джадд - правозащитник, в 1997 году возглавивший парламентскую делегацию Британии в ПАСЕ. С 1998 года - член комитета ПАСЕ по проблемам миграции, беженцев и демографическим вопросам. В 1999 году впервые посетил Чеченскую республику в составе делегации ПАСЕ - Прим. ОК-inform). Он говорил, что кто побеждает или проигрывает - это не главное. Главное - чтобы соблюдались права человека. По его мнению, если информация идет от местного населения - она объективна. Если же информация официальная, то она будет объективной только в том случае, если опубликована от имени местного населения.

- И как выглядит в этом контексте Украина?

- А разве за последние годы там так принципиально изменились оценки? Они как были, такими и остались - оценками, исключающими позицию местного населения. Я постоянно разговариваю с известным киевским журналистом, моим хорошим знакомым. Два месяца назад он попросил меня не говорить с ним о политике, предложив дождаться выборов. Позавчера он сказал: «Выборы позади, впереди - люстрация. Я боюсь потерять работу». Вообще на Украине сейчас работают две категории журналистов. Первые - это люди старой закалки, склонные к аналитике, проверке информации. Вторые - это 30-летние, находящиеся в плену своих вычурных представлений о мире и роли Украины в нем. И то, насколько искажено информационное пространство, зависит, в том числе, и от журналистов.

- Станет ли убийство наших коллег каким-то поворотным моментом в этом кризисе?

- Я считаю, что ситуация еще не дошла до критической точки. Сейчас из США вернулась ездившая туда погостить моя знакомая, и она говорит, что американцы все время спрашивают, как же могла Россия напасть на Европу?! И пока такие кривые зеркала будут стоять, очень сложно принимать какие-либо решения.