«Сейчас не та ситуация, чтобы раскладывать бумажки»

Прошло 40 дней после ужасного наводнения на Кубани. Вчера страна поминала погибших, а сегодня в регионах, оказавшихся в зоне затопления, уже орудуют мошенники. Волонтёры-петербуржцы были возмущены мародёрством на Кубани. Эти злоумышленники пытаются воспользоваться механизмом компенсации пострадавшим. В то же время люди, которые действительно нуждаются в срочной помощи, зачастую не могут добиться ни единой денежной компенсации, ни ремонта разрушенного дома. Юрист-волонтёр из Петербурга Алексей Коротков рассказал «Общественному контролю», как помогает жителям станицы Нижнебаканская, что находится неподалёку от Крымска, решать подобные вопросы.  

Как работает механизм компенсации

Я приехал в автобусе из Петербурга – в последнем из тех, в которых на Кубань ехали волонтёры. К этому моменту основной аврал работы был позади. Грязь с улиц убрали, доски от разрушенных домов тоже. В общем, ощущения Сталинграда уже не было. 

И вот я с волонтёрами ходил по домам, спрашивал людей, какие у них проблемы, и чем я могу помочь. Зачастую люди сетовали на то, что у них трудности с выплатами компенсаций. Я решил, ведь я – профессиональный юрист, вот здесь я и могу пригодиться.

Механизм компенсации здесь разнообразен. Есть категория конституционных выплат и льгот, если дом разрушен, признан аварийным. То есть жителю должны выдать деньги на покупку нового жилья или предоставить это новое жильё. 

Так же ясно, что в доме, разрушенном наводнением, находилось имущество. Оно компенсируется отдельно. Есть категория оплаты этого имущества.

Есть и единая денежная компенсация 10 тысяч рублей – категория абсолютно для всех одинаковая. Она распространяется на тех, чей дом находился в зоне затопления. Но в отличие от неё, первые две выплаты не фиксированы. Они зависят от того, насколько имущество пострадало. 

Единой денежной компенсации мало, а больше ничего не дают

В целом все суммы здесь адекватны разрушениям. Но вот процедура получения денег, то есть то, как работает механизм компенсации, оставляет желать лучшего. Получается, что люди, которые и так уже изрядно настрадались из-за наводнения, сталкиваются с бюрократией. 

Единую денежную компенсацию (10 тысяч рублей) получить просто. Её выдали всем, кому полагалось. 

Сложности же возникают с домами в аварийном состоянии. Эти случаи подпадают под первую категорию механизма компенсации. По закону, если в доме опасно жить, человеку должны предоставить новое жильё или обеспечить строительство этого дома заново. 

Многие жители после наводнения остались вообще без крыши над головой. У многих были повреждены до 50% жилья. Они объединили усилия с волонтёрами и отстроили всё заново самостоятельно. И только после этого отправились за компенсацией. И не получили её. Ведь никого не волнует, что изначально дом был разрушен. Сейчас он как новенький, а значит, денег владельцу не полагается. Логика закона такова.

По идее, владельцы разрушенных домов должны были бы не отстраивать их, а оставить как есть, и заказать независимую экспертизу, которая признала бы категорию аварийности. Затем с заключением экспертов им бы следовало идти в администрацию и, получив отказ, подавать в суд. 

Но любому нормальному человеку ясно, что никто не готов жить в развалинах и ждать чего-то. 

Механизм компенсации приходится запускать вручную

Что в этой ситуации делаю я? Надо заметить, что изначально я ехал сюда простым волонтёром для физической помощи. Так что я не брал с собой компьютер и прочие необходимые юристу для работы вещи. У меня есть только iPhone с правовыми базами. 

Но, к счастью, местные жители помогают с Интернетом, печатью, копированием нужных бумаг. Благодаря этому я прямо на месте помогаю людям составлять жалобы. Они затем рассказывают соседям, как это правильно делать.

Вообще доказать аварийную ситуацию уже отремонтированного дома практически невозможно. Я иногда и сам поражаюсь, как коттедж так отстроили за две недели. Чтобы хоть чего-то добиться и запустить механизм компенсации, я беру волонтёра, который этот коттедж помогал строить жителям, пишу жалобу без нюансов (чтобы не было причин отказать) и направляю её в Москву. 

По идее, надо было бы остаться тут месяца на четыре, чтобы подавать в суды и вести все дела. Но такой возможности у меня просто нет. Попытался найти коллег-юристов из Петербурга, готовых приехать на смену, но пока не нашёл. Местных юристов здесь тоже нет как таковых.

И вот поскольку судиться некогда, я отправляю все жалобы в генеральную прокуратуру в Москве. Решил делать это с тем расчётом, что тема наводнения на Кубани открыта. Все волнуются о том, как люди восстанавливают привычную жизнь. И, возможно, именно поэтому жалобы в столичную генпрокуратуру могут оказаться эффективнее судов. Все документы, в общем-то, похожи, так что могут быть объединены в одно дело и решены. 

Будет ли результат, я точно не знаю. Но надеюсь.

Сложившуюся ситуацию считаю ненормальной

Сложно оценивать степень вины местной администрации в том, что механизм компенсации здесь так бюрократизирован. В целом власти довольно быстро выплачивают деньги, особенно единые денежные компенсации. Приятно, когда заходишь в дом, и там всё выплачено, всё хорошо. И люди говорят, что помощь им не требуется.

Впрочем, иногда, когда люди говорят, что хотят получить компенсацию, приходится огорчать их и объяснять, что по законодательству им всё уже выплатили. Как это должно быть по справедливости, не мне это решать. А по закону вот так.

Разговаривал с местной администрацией по поводу содействия, ведь не хочется жаловаться на них в генпрокуратуру в таких количествах. Предложил меньше бюрократии использовать. Людям нужно помогать, адресно, на местах. И сейчас не та ситуация, чтобы раскладывать бумажки. 

Но у властей есть своя позиция. Они говорят, что население после наводнения в разы увеличилось. Появилось много мошенников. Например, те, кто не жил здесь по 10-15 лет, но были прописаны, требуют компенсации. Зачастую все документы у людей утеряны, так что нужно устанавливать факты, имеющие юридическое значение, а это как раз таки требует некоторых бюрократических действий. 

Да, действительно, я вполне могу поверить, что мошенники есть, и эта позиция администрации имеет право на жизнь. Не мне судить, конечно. Но если останутся одинокие семьи, которые просто ждут помощь от властей, поскольку у них нет сил ходить и просить, то это будет очень плохо, это будет наше общее поражение всей России. 

Я, конечно, как юрист должен бы объяснять жителям, что после наводнения не нужно было делать ремонт. Но не смешно ли это говорить человеку, которого снесли пятиметровой волной? Мол, друг, не живи здесь после наводнения, живи где-нибудь ещё и готовься судиться с этим государством. Но, по идее, так и есть. Нужно самому свои права отстаивать. Конечно, есть и много положительных примеров, когда людям сразу выплатили столько, сколько им было нужно, и за разрушенные дома, и за утерянное имущество. Но так произошло далеко не во всех случаях. И я считаю эту ситуацию ненормальной. 

Кубань восстанавливают – помощь добровольцев, несмотря на слабую администрацию и этнические преступные группировки, огромна. Жители заметили только помощь волонтёров, которые приобрели уникальный опыт оказания помощи пострадавшим, и вскоре в Петербурге появится всероссийский резерв волонтёров.