Майя Милош: «Нельзя запретить людям смотреть кино»

На завершившемся в Петербурге фестивале «Послание к человеку» вышел забавный казус: в жюри была приглашена молодая сербка Майя Милош, режиссёр фильма «Клип». При этом сам фильм о жизни подростков в сербской глубинке в России не получил прокатное удостоверение. Министерство культуры указало, что фильм «демонстрирует сцены, содержащие нецензурную брань, сцены употребления наркотиков и алкоголя, а также материалы порнографического характера». Однако к фестивальным показам прокатные удостоверения не имеют отношения, так что президент «Послания к человеку» Алексей Учитель постоянно обещал, что «Клип» покажут, пусть не для широкой публики, но на особом закрытом показе для кинокритиков. Но фильм так и не был продемонстрирован, неизвестно почему. Вероятно, сработала особая российская логика, в которой действует не закон, а личные отношения. Таким образом, самой Майе Милош на фестивале было оказано уважение как уже опытному и заслуженному кинематографисту, достойному судить других, а вот фильм её – сплошная порнография и похабщина. Нам трудно было пройти мимо такого нравственного парадокса. Найти саму Майю и поговорить с ней оказалось легко. Она, презрев всякий VIP-статус, запросто согласилась пообщаться.

– Майя, начнём вот с чего. Скажите, где-нибудь ещё в мире «Клип» запрещали?

– Нет.

– Значит, только мы так отличились... А вы следите за судьбой вашего фильма в России?

– Нет, честно говоря, нет. Алексей Учитель собирался показать его на фестивале «Послание к человеку», но я не знаю, что из этого вышло.

– А для вас вообще важно, покажут его тут или нет?

– Да, для меня очень важно, чтобы русская публика всё-таки смогла его увидеть. Я была на огромном количестве фестивалей, и там были русские гости. Я видела, что «Клип» очень тронул их. Они понимали, о чём я в нём говорю. У сербской и русской молодёжи одни и те же проблемы. Мне очень хотелось показать фильм здесь, в Петербурге, и вообще в России. И я, честно говоря, очень была разочарована, когда выяснилось, что в прокат он не выйдет.

– Вы можете вообразить, почему нашим чиновникам пришло в голову запретить «Клип»? Что у них происходило в головах?

– Понятия не имею. Я знаю одно: запрет на показ какой-либо кинокартины никогда не может быть верным решением. Кино всегда поднимает какие-то реальные вопросы, и потом начинается дискуссия. Я не хочу снимать позитивненькие фильмы. Я хочу делать такое кино, после которого люди задумываются: «Что-то в жизни не так». По-моему, только таким образом можно напомнить о проблемах. А если этого не делать – ну, так ничего и не изменится к лучшему.

– Мне-то кажется, Минкульт испугался, что в вашем фильме вроде как присутствует порнография... Решили, что нельзя такое пропускать.

– Да мы вообще-то живём в совершенно порнографическом обществе. «Клип» – это не порнография. Это артхаусное кино, в котором обсуждается подростковый секс. Я не понимаю, что тут плохого? Вообще не вижу проблемы в том, чтобы показать это. При этом ведь всё вокруг и так заполнено насилием, сексом, порнухой или, по крайней мере, такой американской «софт-эротикой», сплошные красивые тела под музыку, что-то абсолютно бесчувственное и оторванное от реальности.

– Что вы имеете в виду под «порнографическим обществом»?

– Да все СМИ этим забиты, вся реклама! Вокруг сотни образов, единственное назначение которых – вызвать возбуждение. Никаких эмоций, никакой жизни. Включите телевизор – сразу увидите там порно. Это необязательно откровенные сексуальные сцены. Но и их тоже полно. При этом секс ведь – это не плохо. Это лучшая штука на свете, по-моему. В общем, тут сплошные противоречия.

– А вашим актёрам сложно приходилось в постельных сценах? Не травмировал их психику ваш реализм?

– Нет, конечно, никто там не был травмирован! Во-первых, они были предупреждены, что придётся сняться без одежды и в сценах секса. Процесс действительно был трудный, но по другой причине. Актёрам пришлось действовать максимально правдоподобно в огромном количестве самых разных сцен – от семейных до интимных, от сцен, где персонажи исповедуются друг другу, до совершенно безумных вечеринок, где все напиваются и принимают наркотики. Вот это всё действительно тяжело сыграть. А сексуальные сцены, пожалуй, были самыми лёгкими и забавными. Вообще очень тяжело было готовиться к съёмкам. Кастинг мы проводили целых два года. Потом четыре месяца тянулись репетиции, каждый день по пять-шесть часов. Мы там импровизировали, знакомились друг с другом. Вкалывали изо всех сил. Трудное кино получилось.

– Напивались по-настоящему?

– Нет! Всё это была актёрская игра. В этом весь смысл.

– Актёры были профессиональные?

– В фильме есть настоящие актёры, но все главные молодёжные роли исполнили обычные люди, действительно очень молодые ребята, кстати. Исполнительнице главной роли было 14 лет, все остальные девочки были ещё несовершеннолетние, так что они и не могли успеть выучиться на актёров. И что ещё интересно: в фильме речь идёт о молодёжи из низших слоёв общества. А все мои актёры принадлежали к совершенно другой социальной среде. Такой вот эксперимент.

– Вы знаете про русского режиссёра Валерию Гай Германику? Её теперь часто сравнивают с вами.

– Мне много народу говорило, что я должна посмотреть её вещи. Но я ещё не успела. Наверное, действительно, надо.

– Что вы скажете, если в России люди будут просто скачивать «Клип» с торрент-трекеров?

– Ну, мне будет немного жаль, потому что фильм очень подходит для большого экрана.
Но если нет шанса, что «Клип» выйдет в прокат, – такое просто неизбежно. В любом случае нельзя запретить людям смотреть кино.

Материалы по теме

Ещё один фестиваль, тоже закрылся 

Заглянуло ли кино внутрь человека? 

Третий петербургский кинофорум: значит, это кому-нибудь нужно?..