Как нам читать мемуары

Интерес способствовал началу целого ряда общественных интернет- и издательских инициатив по сбору и опубликованию воспоминаний ветеранов, детей войны, людей, живших в оккупации. Автору довелось участвовать в нескольких подобных проектах. Это подтолкнуло к написанию статьи о воспоминаниях как об историческом источнике.

Существовал запретный список тем: неудачи, репрессии, преступления солдат и многое-многое другое. И наоборот - автору могли навязывать какие-то сюжеты (как навязали Жукову рассказ о встрече с Брежневым).

Давайте задумаемся, откуда появляются наши представления об истории. Конечно, из рассказов в семье (война затронула, наверное, каждую), из школы, из телевизора... но очень и очень многие (в том числе авторы школьных программ и консультанты телеканалов) обращаются к воспоминаниям. В первую очередь - полководцев. Самая известная из таких книг - «Воспоминания и размышления» Георгия Константиновича Жукова. Но важными и известными становятся и воспоминания простых солдат. Так, ярчайшим примером солдатских мемуаров стала книга сотрудника Эрмитажа Николая Никулина «Воспоминания о войне». К этим произведениям мы еще вернемся, а пока заметим несколько общих моментов, которые, на наш взгляд, надо учитывать, когда открываешь книгу с воспоминаниями.

Работа по увековечению памяти о таком значимом событии, как Великая Отечественная, началась еще до Победы. В послевоенные годы одна за другой выходили сотни книг воспоминаний и простых солдат и полководцев (по самым скромным подсчетам - опубликованы более тысячи томов и сборников), но... почти все они подвергались обработке, цензуре. Да и самоцензура могла иметь место. Существовал запретный список тем: неудачи, репрессии, преступления солдат и многое-многое другое. И наоборот - автору могли навязывать какие-то сюжеты (как навязали Жукову рассказ о встрече с Брежневым). Зачастую литературный редактор настолько глубоко вмешивался в текст, что и язык автора превращался в обычную казенщину, и сами события искажались настолько, что пользоваться таким изданием как источником было невозможно. Воспоминания Г.К. Жукова тоже лучше читать в более поздних изданиях.

Отметим, что по мере изменений представлений о Великой Отечественной войне, менялись и критерии купирования текстов. Многие мемуары выходили повторно после начала так называемой перестройки исправленными и дополненными. Но цензура - далеко не все, что нужно учитывать при чтении мемуаров. Человек, попадающий в какую-то сложную ситуацию (будь то война или катастрофа) склонен преувеличивать масштаб событий - да, он видит мир из той точки, в которой находится, и все, что происходит с ним, кажется ему значимым, решающим. Такая аберрация сознания происходила и с большинством писавших воспоминания - маршалами или рядовыми, и это совершенно нормально. Сегодня этот фактор надо учитывать.

Человек, попадающий в какую-то сложную ситуацию (будь то война или катастрофа) склонен преувеличивать масштаб событий - все, что происходит с ним, кажется ему значимым, решающим.

Бывает и осознанное искажение прошлого с целью обелить себя или выставить свою деятельность в лучшем свете. А еще бывает так: один полководец, будучи относительно молодым, после войны успел написать воспоминания, а другой - не успел или погиб в бою. И мы судим о событиях со слов того, кто успел, а тот, кто не успел, - молчит. И картина получается, увы, неполной.

И еще один важный момент: время! Оно стирает в памяти детали, искажает прошлое. Что-то забывается, что-то меняется. Чем позднее написаны мемуары, особенно если их основанием не являются дневниковые или иные записи прошлого, тем меньше в них оригинальных значимых деталей. Иногда автором даже сочиняются события, с которыми он познакомился из книг, телевизионных передач и даже художественных фильмов.

Это самые чудовищные моменты, которые надо учитывать при чтении мемуаров. И если возвращаться к «Воспоминаниям и размышлениям» Жукова, то очень значимо (и вполне можно почувствовать, обращаясь к тексту), что великий полководец ХХ века не сказал, о чем не мог и не хотел говорить. Впрочем, вопрос достоверности или искажения либо потери деталей, конечно, здесь неактуален: Жукову были доступны многие исторические материалы, а при написании мемуаров ему помогали (в том числе - и документами) специалисты, его коллеги-полководцы. Десять лет продолжалась работа над его книгой.

Никулину удалось передать в своих воспоминаниях очень значимое, очень важное, ту «сермяжную правду», которую скрывали от читателей редакторы и партийные цензоры всю вторую половину ХХ века.

Точно так же с вниманием и пониманием стоит относиться и к воспоминаниям Николая Никулина. Недавно в одной из общественных дискуссий автору, говорившему о Великой Отечественной, одна из оппоненток заявила: «Вы мне тут не говорите, я, если захочу своему сыну рассказать о настоящей войне, прочитаю ему Николая Никулина». И она была одновременно и права, и не права.

Права - потому, что Никулину удалось передать в своих воспоминаниях очень значимое, очень важное, ту «сермяжную правду», которую скрывали от читателей редакторы и партийные цензоры всю вторую половину ХХ века. Но неправа потому, что к любым воспоминаниям нужно подходить с пониманием субъективного подхода автора. Именно потому субъективного, что все происходившее он пропустил через себя, через свою боль и свою личность. Совсем недавно группа историков (Алексей Пекарш, Евгений Пернавский) попробовали изучить мемуары Николая Никулина именно как исторический источник, стараясь выделить в них то, что было личным взглядом на события, а что достоверным и перепроверялось по документам.

Работа эта оказалось очень серьезной: удалось выявить, что автор пользовался при написании своими дневниковыми записями (их ведение на фронте не поощрялось). Вычленили и большое количество «фронтовых баек», личные оценки, превращавшиеся в характеристики (это касалось прежде всего оценок военачальников). И что же мы увидели: непростой путь интеллигентного молодого человека, попавшего в жестокий мир войны, его трудности, его боль, его злобу на начальство, его конфликты с сослуживцами. Многие читатели обиделись, воспринимая критику источника как нападки на интеллигенцию или «разрушение столпов», но в том-то и дело, что нельзя строить историю на воспоминаниях или только одних воспоминаниях, абсолютизировать чей-то личный взгляд.

Автор призывает читать мемуары, но быть бдительными, стараться изучить события с разных сторон. Поэтому следующий наш рассказ - о воспоминаниях немецких полководцев и солдат.