Русско-японская война и революция

Мало того, контрреволюционные силы (в ходе революции и гражданской войны намного больше сотрудничавшие с иностранными державами) сформулировали теорию «ножа в спину», «подрывной деятельности», которой можно было очень удобно оправдывать все свои ошибки. Мол, войну (любую - Первую ли мировую, Русско-японскую) проиграли именно потому, что враги финансировали революционные силы («пятую колонну, политическую оппозицию). 

В любой войне действительно выгодно поддерживать у противника любые течения, выступающие против нее или действующего правительства. Такая работа обычно ведется.

На первый взгляд, некоторые основания для этого у представителей консервативного крыла были. Но давайте разберемся на примере Русско-японской войны, которой посвятили на страницах «ОК-информ» несколько материалов.

Итак, в любой войне действительно выгодно поддерживать у противника любые течения, выступающие против нее или действующего правительства. Такая работа обычно ведется. Но смешивать ее с действительно подрывной деятельностью: шпионажем и диверсиями - нельзя. Обычно этим занимаются разные люди и разные системы, ибо шпионаж и диверсии - дело строго законспирированное, а публичная политика - дело открытое и скандальное. Два этих явления плохо совместимы.

Перед началом русско-японской войны, как признается историками, развитой шпионской сети у японцев в России не было, да и после не сформировалось. Вся развернувшаяся с началом военных действий истерия и шпиономания просто была обычной реакцией общества и СМИ на появления реального врага. Как обычно, роль японских шпионов заняли всякие «подозрительные» с высшим образованием и в очках. Хотя картина вербовки японцами русской интеллигенции выглядит, конечно, совершенно абсурдной, но она, тем не менее, пользовалась определенной популярностью.

Перед началом русско-японской войны, как признается историками, развитой шпионской сети у японцев в России не было, да и после не сформировалось.

Однако с началом войны с Россией Япония начала предпринимать некие действия по поиску контактов с российской оппозицией. Эти шаги связывают с деятельностью Мотодзиро Акаси, сначала - военного атташе Японии в Петербурге, а после начала войны - в Стокгольме. Собственно, значительная часть революционеров тогда пребывала в эмиграции в Европе. С ними и вышел на связь японский полковник.

Сразу оговоримся, что для серьезного политика, пусть даже и революционера, связь и поддержка противной стороной в период войны - политическое самоубийство. Власть получает в случае обнаружения этого фака убийственные аргументы и может радикально изменить общественное мнение о политическом деятеле (не говоря уже о том, что это может просто быть поводом к суду и длительному заключению). Поэтому сразу надо оговориться, что никакие серьезные революционеры напрямую с Акаси не сотрудничали.

Как водится, вокруг больших денег, которые планировала влить в российскую революцию Япония, начали кружиться всякого рода авантюристы. Именно через них и началось сотрудничество российской оппозицией с Японией. Два человека, наиболее плотно сотрудничавшие с японской разведкой, не относятся в полном смысле к российской оппозиции: это Конни Циллиакус - финский политический деятель, ратовавший за выход Финляндии из состава Российской империи, и Георгий Деканозов (Деканозишвили) - представитель партии грузинских социалистов-федералистов.  Через них Акаси пытался повлиять на ситуацию с революцией в России, чтобы подорвать боевой дух российской армии, затруднить переброску войск.

На эту подрывную деятельность было выделено около миллиона йен. Полновесная йена того времени примерно равнялась полновесному же рублю и в ценах современных сумма составляла около 40 млн долларов. Несомненно, это было серьезное вливание в прозябавшую по большому счету русскую революционную эмиграцию.

На подрывную деятельность было выделено около миллиона йен. Полновесная йена того времени примерно равнялась полновесному же рублю и в ценах современных сумма составляла около 40 млн долларов.

Но что же сделали за эти деньги Циллиакус, Деканозов и прочие? Были проведено две межпартийных конференции - в Париже (1904) и Женеве (1905). Причем в первой конференции, узнав, что она проводится за японские деньги, отказались участвовать социал-демократы (меньшевики), а либералы (П.Н. Милюков и другие) фактически оказались обманутыми - не проинформированы о происхождении средств на конференцию. Вторая конференция проходила уже без них.

Часть политических деятелей (например, Гапона) продолжали использовать втемную, не сообщая источников средств. Серьезным последствием этих конференций стало создание единой боевой группы, координировавшей революционную деятельность нескольких партий.

Сразу отметим, что русская контрразведка не дремала: под чутким наблюдением находились и Циллиакус, и Акаси (разведчикам даже удалось записать их переговоры в парижской гостинице). А полную и достоверную информацию о партийных конференциях передавал охранке Евно Азеф - агент правительства, бывший секретарем Парижской конференции. Полученные данные не просто собирались, но даже были использованы в выступлении А.П. Столыпина в Государственной думе.

Совершенной опереттой выглядит попытка не просто финансировать конференции революционеров и издание книг и брошюр, а доставить в Россию оружие. Для этого через подставных лиц закупили пароход «Джон Графтон», вывели его в море и там загрузили двумя тоннами взрывчатки, старыми списанными швейцарскими винтовками «веттерли», купленными оптом по 3,5 франка за штуку, патронами, револьверами. Предполагалось доставить их на территорию Финляндии, выгрузить и через границу переправить в Петербург в поддержку будущему восстанию. При этом команду из моряков заменили латышскими революционерами, которые не имели опыта морских плаваний, и - мало того - не выдали им морских карт.

Связь между Японией и русскими революционерами в годы войны действительно существовала. На японские средства были проведены две партийные конференции и совершено несколько попыток доставки оружия.

Удивительно, что «Джон Графтон» добрался до берегов Финляндии, но уж там, в финских шхерах, он быстро сел на мель. Выгрузить удалось лишь малую часть оружия. Сам пароход и значительная часть его груза были подорваны. Попытка снабдить оружием революционеров потерпела фиаско. И, кстати, на дворе было 26-е августа (8 сентября) 1905 года. А 23 августа (5 сентября) был подписан Портсмутский мир между Японией и Россией, Акаси был отозван из Европы, Токио потерял малейший интерес к русской революции.

Подводя итог, можно отметить, что связь между Японией и русскими революционерами в годы войны действительно существовала. На японские средства были проведены две партийные конференции и совершено несколько попыток доставки оружия (относительно успешной стала доставка значительно меньшей партии оружия пароходом «Сириус» на Кавказ). Однако с завершением войны подрывная деятельность Японии завершилась, мало того - в грядущей Первой мировой войне Россия и Япония выступали как союзники.

Революция же развернулась в масштабные события позже, по совершенно иным причинам, и роль в них японских денег ничтожна. В ходе восстания в Москве, например, полицией было изъято совсем небольшое число винтовок «веттерли», попавших туда, видимо, через Кавказ.