Добро пожаловать в новый день твоей жизни

Мы публикуем новые записи корреспондента OK-inform, находящегося сейчас в Израиле. Первая часть под названием «Война, вошедшая в привычку, никогда не закончится» вызвала интерес у наших читателей. Так что мы будем продолжать сообщать вам о ходе конфликта с Сектором Газа. Тем более, что, несмотря на объявленное перемирие, обе стороны продолжают нападения друг на друга.

Услышишь сирену, беги в помещение

Я вспомнил заявление ХАМАС о том, что, кроме ракет, в Израиль явятся смертники-шахиды.

В автобусе на Тель-Авив рядом со мной сидели две арабские женщины. Одна постарше, другая совсем молодая. У меня невольно пробежали мурашки по спине, когда пожилая стала копаться в своей сумке и вытащила оттуда какую-то штуку с кнопкой, на длинном проводе... Я вспомнил заявление ХАМАС о том, что, кроме ракет, в Израиль явятся смертники-шахиды.

Женщины болтали друг с другом, посмеивались, глазели в окно и лузгали семечки. А на проводе болтался плеер. Могут шахиды перед терактом слушать музыку, трепаться и есть семечки? Или нет? Я не знаю.

Тель-Авив оказался совершенно не похож на Иерусалим. Он «жить торопится и чувствовать спешит», он современный, cекулярный, тусовочный. Как я вычитал где-то, «Тель-Авив похож на Манхэттен, Бердичев и Ибицу одновременно». Это правда: по дороге к хостелу видишь, как под небоскребами теснятся старые живописные домики, а на рекламных вывесках иврит соседствует не только с арабскими, но и с еще более удивительными эфиопскими надписями.

Утром меня разбудила сирена и стук в дверь.

Утром меня разбудила сирена и стук в дверь. Стучалась администратор хостела Натали:

- Ребята, скорее! Не надевайте штаны, некогда!

Это была воздушная тревога. Все, в чем были, попрыгали с кроватей. Парень, который мылся в  душе, успел только завернуться в полотенце. Я стрелой спустился с верхней полки, даже не успев толком проснуться. В голове вертелись какие-то воспоминания о блокаде и холокосте, видимо, всплывшие на генном уровне.

Мы выбежали на лестницу. Лестничная площадка считается самой укрепленной, безопасной частью здания. В других местах прячутся в подвалы. Кажется, еще в первый раз за 20 лет были открыты бомбоубежища. Я, правда, их не видел. А что делать, если не найдешь, куда спрятаться на улице?

Все замерли, нервно улыбаясь. Сирена стихла. Раздался негромкий «бум», довольно тихий. Противоракетная оборона сбила «Фаджр».

После такого начала дня гостиница стала напоминать какую-то военную базу из фильма про Вьетнам, тем более, что американцев тут много. Вовсю играли Doors и Creedence Clearwater Revival. На стене кто-то нацарапал маркером: «Добро пожаловать в новый день твоей жизни».

Вторую сирену воздушной тревоги в этот день я услышал, заглянув в католическую церковь в Яффе. Заканчивалась месса.

- Не бойтесь, - невозмутимо сказал священник. - Оставайтесь на местах.

Кто-то все равно выбежал наружу. Я остался стоять, но не из благочестия: просто не знал, как лучше поступить.

«Бум» раздался одновременно с последним «аминь».

«Бум» раздался одновременно с последним «аминь». На этот раз звук был куда сильнее, слегка ударило по ушам.

Я спросил священника, отца Нарцисса:

- Почему вы не предложили прихожанам спрятаться в какое-нибудь ближайшее убежище?

- У нас поблизости нет убежища, - просто ответил он.

- И даже нет никакого подвала?

- Есть цокольный этаж, но он занят ватиканским консульством. Туда нам нельзя.

- И... что же вы предпринимаете обычно, когда слышите сирену?

- Просто доверяем Богу. Такое, правда, на мессе случается впервые, хотя я тут живу довольно давно.

На телефон пришла смс от друга-австралийца: «Этот последний раз был очень страшный».

Странное дело: страх как будто быстро проходит. Но какие-то последствия остаются. Идя по улице, инстинктивно смотришь по сторонам: где в случае тревоги можно будет спрятаться? Постоянно вслушиваешься и дергаешься на любой звук, похожий на сирену. В большом городе их всегда много. А еще неприятны низко пролетающие, гудящие самолеты, садящиеся в аэропорту Бен-Гурион, тоже навевают мысли о войне.

- Если услышишь на улице сирену, беги в помещение, а вообще все нормально, все живы, солнышко с утра вон светило, значит, все хорошо, - объяснил мне правила жизни Стас, приехавший сюда из Питера 14 лет назад.

Ни за что не признаешь в Стасе еврея. Он белобрысый, тощий, татуированный. В Петербурге он тусовался с националистами и Лимоновым, учился на философском факультете СПбГУ, содержал бар. В тель-авивском хостеле он готовит блюда русской кухни и занимается ремонтом.

- Здешняя система перехвата «Железный купол» сделана на основе российских технологий, но намного лучше, чем в России, - уверил меня Стас. - К тому же, их ракета стоит около 100 баксов. Такую и самому сделать не проблема, можно купить в хозяйственном магазине все составные части. А наши ракеты, которые их сбивают, стоят несколько десятков тысяч долларов, так что они стреляют зря. Просто напрягают.

Про отношения с сектором Газа и вообще с исламским миром он судил просто.

- Как тебе объяснить? - сказал он. - Они же все как собаки... Собаке пока не объяснишь, кто хозяин, она пытается тебя укусить. Если они не поймут, кто дома хозяин, их еще раз «прессанут». И вообще, чьи в Газе вода, электричество? Израильские. Израиль их бесплатно содержит. А они еще вопят, что им что-то не нравится. Они будут высовываться, пока не придет такой дядя, как Путин, который «замочит всех в сортире».

Кажется, часть тель-авивцев на том и сходится. Что интересно, русскоязычная часть.

- Пока евреи не основали Израиль, у них не было никакой Палестины, - сообщила мне дама в книжном магазине, приехавшая в 1990-м году из Ленинграда.- Так, жили разрозненные группки арабов, а теперь они вдруг придумали Палестину. Израиль – это последний форпост цивилизации перед лицом этих убийц, ведь они же там в Газе нелюди, их так воспитывают с детства, а политкорректная мировая общественность мешает нашему правительству довести дело до конца.

Война идет потому, что в ней заинтересованы политики.

Однако, не для всех ситуация так однозначна и проста. С обеих сторон есть люди, которых не устраивает «окончательное решение еврейского (или арабского) вопроса». И палестинцы, и евреи говорят о том, что нужно искать другой, мирный путь. И те, и другие, кстати, сходятся на простой вещи: война идет потому, что в ней заинтересованы политики. А страдают мирные люди.

- Ничего не изменится, потому что это никому не нужно менять, - говорят мне Ори и Руфь.

Это молодая еврейская пара, он - художник, она - архитектор. На выходных они были за городом и ничего не знали о происходящем. Война их накрыла внезапно. Тем не менее, они не склонны к резким заявлениям и однозначным оценкам. Если они чего-то не знают наверняка, говорят об этом прямо, а не ссылаются на пропаганду.

- Не могу сказать, какая из сторон виновата в начале этих силовых действий, - говорит Руфь. - Но вот что интересно: в Израиле такая ситуация каждый раз случается перед выборами, и популярность правящей партии увеличивается после этого. Может ли это быть случайно?

Правда, Ори и Руфь сами отлично понимают: со своей высоколобой рефлексией и критикой собственного правительства они - в меньшинстве. А большая часть людей бездумно проглатывают предлагаемую им пропаганду. И пока это так - война будет продолжаться.

Все творят жестокости

20 ноября я поехал на день в город Хайфу, на север страны.

Хайфа не очень-то заметила военные действия. Все неприятное происходит слишком далеко на юге. А здесь ни ракет, ни сирен, ни даже взаимной ненависти арабов и евреев. Только море, гора Кармель, уютные кафе, красивые здания. При входе в одну из кафешек висит портрет Махатмы Ганди и приветствие: мол, мы приветствуем у себя людей любых национальностей, религий, взглядов, идеологий...

- Тут вы видите уникальный пример того, как арабы и евреи могут мирно уживаться вместе, и если таких мест станет больше, мир в стране будет возможен, - рассказывает мне про Хайфу мой друг Габи. Габриэль - палестинец-христианин. Эта особенность не мешает ему чувствовать себя патриотом палестинского народа.

Правда, он верит в методы, противоположные тем, которые использует ХАМАС.

- Это не религиозные люди, а фанатики: худшая из идеологий, с ними невозможно договориться, - говорит он. - Для них дважды два не равно четырем. Дважды два равно

четырем «иншаллах», если Богу будет угодно. Поэтому они свято верят, что даже с таким кустарным оружием победят израильскую армию и выгонят евреев из страны. А если у них это пока не получается - значит, они просто плохие мусульмане.

И та, и другая сторона творит жестокости, это правда.

В Израиле тоже есть фанатики, есть милитаристы. С обеих сторон льется агрессивная пропаганда. И та, и другая сторона творит жестокости, это правда. Но каждая демонизирует другую и выставляет себя мучениками. А страдают в результате невинные люди.

Между собой могли бы договориться «левые» силы Израиля и Палестины, склонные к мирному решению проблем. Но «левые» сейчас, к сожалению, очень слабы.

Габи - гид, он водит туристические группы по всему Израилю. На этой неделе у него отменилось сразу несколько заказов. Что будет дальше, он не знает, и здорово переживает из-за этого.

Наш с ним разговор сопровождает довольно противный звук, раздающийся каждые минут десять. Это специальное приложение, установленное на габином телефоне. Оно сигнализирует, над каким городом Израиля в данный момент звучит воздушная тревога. Приложение вышло только на этой неделе. Мы читаем: Ашдод, Ашкелон, Бершеба, Тель-Авив...

Телефон сигнализирует только у Габриэля.

- Похоже, только мне в Хайфе интересно, что происходит в остальном Израиле. Никто больше себе не устанавливал это приложение, - грустно шутит Габи.

Мы с ним смотрим из кафе, как мимо проходит агрессивно кричащая палестинская демонстрация. Молодые люди в арафатках размахивают знаменами и выкрикивают лозунги. Полчаса назад здесь же, на углу, собрался очень похожий произраильский митинг. Если б они встретились - точно была бы драка. Так что даже в Хайфе сейчас не все спокойно.

Но мы надеемся на перемирие. Все ждут уже завершения конфликта. Египет, кажется, успешно выполнил роль посредника между сторонами. К тому же сюда, чтобы содействовать мирному процессу, едет Хиллари Клинтон.

Сначала говорят, что перемирие состоится в девять вечера. Потом - что в полночь. Ничего не происходит. Только оповещения о ракетах приходят на габин телефон все чаще.

Мир пока откладывается на неопределенный срок. Израиль не одобрил подготовленного плана перемирия, составленного в Каире. Недавно  утром сообщили о взрыве в тель-авивском автобусе. Какой-то человек забросил в салон сумку с бомбой. Это произошло на бульваре Шауль ха-Мелех, в трех километрах от моего хостела.

Как говорится в Библии, в одном из псалмов – «Просите мира Иерусалиму».