Как пройти в библиотеку и не стать экстремистом

В Российской национальной библиотеке собрались представители библиотечного сообщества, сотрудники правового управления и Центра противодействия экстремизму (центра «Э») МВД РФ по Петербургу, а также специально приехавший из столицы депутат Владимир Плигин. Встреча длилась около часа, однако все стороны так и остались в глубоком замешательстве. Тем не менее в Москве уже создан первый прецедент - арест директора Библиотеки украинской литературы.

Между Центром «Э» и читателем

В конце августа Пресненский суд Москвы продлил до 28 октября домашний арест директора Библиотеки украинской литературы Натальи Шариной, обвиняемой в экстремизме и растрате. Напомним: в октябре 2015 года в Библиотеке украинской литературы в Москве прошли обыски. Официальный представитель СК РФ Владимир Маркин сообщил, что была изъята печатная продукция, содержащая призывы к антироссийской и антирусской пропаганде. Кроме того, по версии следствия, в 2011 - 2015 годах Шарина распространяла среди посетителей книжные издания Дмитро Корчинского, признанные судом экстремистскими и запрещенными к использованию материалами. Своими действиями, по мнению следствия, директор нарушила федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности». Сама Шарина вину не признает.

«Мы неоднократно сталкивались с ситуацией, когда выдача книги в библиотеке воспринималась именно как распространение, а это уже статья», - удивляется директор РНБ.

Директор Российской национальной библиотеки Александр Вислый просит депутатов и правоохранителей дать ответы на ключевые вопросы коллег:

«Весь вопрос упирается в одно конкретное слово – “распространение”. Мы неоднократно сталкивались с ситуацией, когда выдача книги в библиотеке воспринималась именно как распространение, а это уже статья, - удивляется директор РНБ. - Если позиция останется такой же, то она будет противоречить закону “О библиотечном деле”, в котором указано, что каждый элемент фонда библиотеки должен быть предоставлен читателю по его запросу. А если книга признана экстремистской, но читатель настаивает на ее выдаче, то я нарушу свой профессиональный закон. У меня уже лежит заявление от читателя по этому поводу».

В таких условиях каждая библиотека сама себе придумывает правила, как обращаться с экстремистской литературой. Где-то на нее клеят ярлык «э» и прячут в шкаф, в других местах просто прячут как можно дальше в хранилища. При этом обязательный экземпляр каждой книги, в том числе и самой спорной, должен присутствовать в библиотеке. А их по стране у нас 100 тысяч, поток новых поступлений достигает 120 тысяч изданий. И как библиотекарь должен ориентироваться в этом, не нарушая ни законы, ни права - свои и читателя? При этом окончательное решение остается за библиотекарем: выдаст - под суд, не выдаст - тоже будет наказан.

Во времена СССР проходила кампания под названием «Руководство чтением». Библиотекари должны были составлять списки литературы, обязательной к прочтению каждым советским человеком.

Напомним, ОК-информ писал о жалобах библиотекарей на то, что нынешнее существование российской библиотечной системы напоминает процесс законного, согласованного уничтожения.

«Нас жестко проверяют и наказывают. Проверяют, как книги маркированы, где они стоят, заставляют отделять литературу какими-то отсеками… Жалко и больно на это смотреть», - рассказала ОК-информ директор Центральной городской публичной библиотеки им. В. В. Маяковского, президент Петербургского библиотечного общества Зоя Чалова. Она рассказывает, как во времена СССР проходила кампания под названием «Руководство чтением». Библиотекари должны были составлять списки литературы, обязательной к прочтению каждым советским человеком. Потом библиотеки открыли фонды, а теперь, получается, надо снова «руководить чтением»?

«Вообще насчет того, что касается экстремистской литературы, то я бы вообще занял более четкую позицию. Но вот, например, книга “Завтраки с Гитлером”, признанная экстремистской. Что делает библиотекарь, когда видит ее в запрещенном списке на сайте Минюста? Отправляет в хранилище. Но вот что дальше: мы ограничили книговыдачу конкретной книги, но мы прекрасно знаем, что эта же книга, но другого издательства, судом не признавалась экстремистской. И что делать в таком случае?» - недоумевает директор РНБ. Одним из его предложений было разделение потоков читателей на тех, кому можно давать запретную литературу, и тех, кому нельзя. Но вот как определять эти категории, никто не знает.

Если жестко следовать букве закона, то точка со стеллажами запрещенном детям до 18 литературы должны быть удалена не менее чем на 100 м от места доступа нежных детских ручек и глазок.

Александра Вислого поддержали коллеги, которые рассказали, что неоднократно задавали этот же вопрос и правоохранителям, и юристам. И все задумчиво говорили, что да, формально эта же книга другого издания не должна считаться экстремистской, так как Минюст, запрещая какую-то книгу, а затем проверяющие из центра «Э» ориентируются исключительно на выходные данные. «Но, - продолжали юристы и правоохранители, - все-таки лучше и эту книгу убрать. От греха подальше».

Аналогичная ситуация складывается и с книгами с другими пометками - например, 18+. Если жестко следовать букве закона, то точка со стеллажами запрещенном детям до 18 литературы должны быть удалена не менее чем на 100 м от места доступа нежных детских ручек и глазок.

«Если говорить о какой-нибудь сельской библиотеке, то при их масштабах такая точка должна располагаться где-нибудь в берлоге медведя», - возмущаются библиотекари.

Что говорят борцы с экстремизмом

Представители петербургского главка и Центра «Э» были любезны с библиотекарями, но все их ответы сводились только к тому, что они тоже всего лишь послушные правоприменители, а все ключевые решения находятся в ведении Минюста или суда. Ну, и экспертов, которым отдают спорную литературу.

«Мы же сами не проводим эту экспертизу, мы действуем по факту. Есть конкретные исходящие данные, последующие издания уже не контролируются. Надо, чтобы законодатель организовал как-то эту работу, внес изменения и уточнения», - отчитались представители МВД.

Депутат Владимир Плигин пытался успокоить и тех, и других, уверяя, что никто не собирается арестовывать и сажать библиотекарей.

«Нет оснований для обеспокоенности. Мы исходим из того, что вы, библиотекари, не несете за это ответственности», - за 10 дней до выборов убеждал господин Плигин.

В зале мрачно и отрицательно качала головой директор одной из библиотек.

«Что, не убедил?» - ласково спросил Плигин.

«Не убедил», - ответила представитель библиотечного сообщества. Сидеть-то им.