Эксперт: Наши детсады не готовы принять особых детей

- В чем, на ваш взгляд, заключается проблема инклюзивного образования?

- Для начала хочу вспомнить довольно типичный случай, который произошел в одном из детских садов Пскова несколько лет назад. Ввиду деликатности темы не буду называть ни имени ребенка, ни номер детского сада, но там родители объявили решительный бойкот мальчику с синдромом Дауна. Досталось и его бабушке, которая по стечению обстоятельств была воспитателем группы, где занимался ее внук. Следствием этого конфликта стало письмо, в котором мамы и папы обычных детей выразили свое беспокойство и прежде всего - характером ребенка. Его обвинили в чрезмерной агрессивности. Критике был подвергнут и воспитатель - на том основании, что женщина уделяет слишком много внимания своему внуку. В заключение письма заведующей было предложено принять «в сложившейся ситуации единственное правильное решение…», понятно какое. Сами видите, что в данном случае проблема свелась к тому, что люди взрослые оказались не готовы принять сам факт нахождения в группе необычного ребенка.

- Почему?

- Страх, предрассудки, но при этом не будем забывать и то, что «даун» по-другому воспринимает окружающий мир. По-другому перерабатывает информацию, которую получает. Для того чтобы он усвоил нормативные правила или знания, ему должны помогать специалисты, которые знают его особенности, умеют правильно подать материал. К сожалению, учителей обычной школы либо совсем не готовят к подобного рода деятельности, либо готовят, но очень поверхностно. Это одна проблема.

Вторая - это то, что учителю (или воспитателю) порой просто не разорваться, чтобы проводить урок так, чтобы материал был доступен для всех. И в том числе - для ребенка с необычным развитием. Если у него сохранный интеллект, но он, допустим, плохо передвигается, еще можно говорить об усвоении учебного материала. В таких случаях инклюзия, как правило, идет очень даже неплохо. Трудность в этом случае составляет лишь отсутствие безбарьерной среды. Ребенок на коляске всегда будет зависеть от посторонней помощи - ему все-таки сложно посещать туалет, подниматься по лестнице. Зато, как правило, одноклассники охотно помогают таким ребятам. Для них это необычная ситуация, и они с желанием в нее включаются. Многое зависит от педагога, который может направить энтузиазм ребят в правильное русло. Но это (еще раз оговорюсь) если интеллект у детей сохранен.

- Но все-таки есть какой-то положительный опыт от подобного рода экспериментов?

- Главная и единственная польза такой инклюзии - это общение. У ребенка появляется отличная мотивация, чтобы развивалась вербальная речь. Но для этого - опять же - нужна специальная помощь логопеда или иного специалиста, который помог бы ему преодолеть трудности. Бывает и так, что ребенок не может выразить свое желание без помощи взрослого. Его не понимают, и оттого, что не понимают, он может проявлять агрессию. На самом деле у него нет намерения сделать кому-то больно - он просто не знает, как выразить то, что хочет сказать. Со стороны это может выглядеть, будто ребенок агрессивный, а значит - опасный.

- Видимо, так и восприняли мальчика с синдромом Дауна в том детсаду?

- Конечно. На самом деле агрессия несвойственна ребенку с синдром Дауна. Тут важно понимать, что он хочет сказать. Чтобы этому научиться, рядом должен находиться человек, способный в этом ему помочь. Насколько я знаком с ситуацией, сейчас детские сады Пскова посещают 3-4 особых ребенка. Жалоб нет, а это значит, что администрация детских учреждений находит возможность решать возникающие проблемы. Однако до массовости тут, понятно, далеко.

- Какие рекомендации можно дать родителям, которые оказались в таком непростом положении?

- Правила просты… Помимо специалистов, должно быть позитивное отношение самих детей, которые ходят в группу с таким ребенком, а также их родителей. Наш опыт и исследования показывают, что дети класса или группы, в которых находится особый ребенок, становятся в таких ситуациях более внимательными. Это очень важно. Важно и то, чтобы родители это осознали и не боялись, что синдром Дауна - заболевание, как иногда думают, заразное. Подобное заблуждение идет от незнания элементарных вещей. Отсюда - настороженность и уверенность, что такой ребенок представляет угрозу.

- Получается, что на практике у нас инклюзивного образования нет?

- Как я уже говорил, в Пскове есть примеры, когда дети с тем же синдромом Дауна ходят в обычные сады, но зачастую бывает так, что родители в конце концов отказываются от этой практики. Они видят, что их ребенок сидит в уголочке один. Сами дети не будут подходить к такому малышу, потому что они не могут получить от него ответной реакции. Общение, совместная игра могут происходить только при посредничестве взрослого. Если этого нет, нет и совместной деятельности, нет интереса друг к другу - весь смысл инклюзии теряется. Как вариант - можно принять в штат садика специалиста-дефектолога, но тут многое зависит от финансовых возможностей. Пока в наших условиях этого сделать очень трудно.

-Тем не менее об инклюзии сейчас много говорят, кое-кто даже делится передовым опытом…

- Государство на то и государство, потому что рассчитывает и тут сэкономить. На самом деле это глубокое заблуждение, потому что настоящее инклюзивное образование потребует бóльших ресурсов, чем может показаться. Если кто-то хочет принести своего ребенка в жертву развитию инклюзивного образования, то может его оставить в обычном саду. На самом деле речь идет о том, чтобы подготовить особых детей к самостоятельной жизни, но для этого лучше все-таки обучаться в специальных условиях. Убежден: чем быстрее родители поймут, что наши детские сады пока не готовы принять особенных детей, тем раньше они обратятся к специалистам.

Прошу понять меня правильно: я не противник инклюзивного образования, но мы (общество, государство) пока не научились создавать для него условия - кадровые, материальные, отношенческие. Для этого нужно время и желание, а еще деньги, которых всегда не хватает. Но это не значит, что не нужно ничего делать для развития настоящего инклюзивного образования. Главное - чтобы при этом дети не становились заложниками ошибок взрослых.

Справка ОК-информ

Псковский областной Центр лечебной педагогики создан более двадцати лет назад при поддержке немецких благотворителей. Сегодня это один из немногих в России комплексов, где помогают семьям, в которых воспитываются дети с серьезными отклонениями. В том числе - и в сфере интеллекта. На сегодняшний день Центр объединяет более 700 семей, где растут дети группы риска, с аутизмом, ДЦП, другими не менее серьезными отклонениями в развитии.

Андрей Царев (16.11.1961), кандидат педагогических наук, с 1992 года - директор Государственного бюджетного образовательного учреждения для детей, нуждающихся в психолого-педагогической и медико-социальной помощи «Центр лечебной педагогики и дифференцированного обучения», доцент кафедры специальной педагогики и психологии Псковского государственного университета, член Общественной палаты России, председатель Совета Межрегиональной общественной организации «Равные возможности». Доверенное лицо президента РФ, член правления Псковской региональной общественной благотворительной организации родителей детей-инвалидов с аутизмом «Я и Ты».