Полет кукушки над гнездом Кащенко

Итальянцы безумцев раздали по домам...

Классический сумасшедший? Да, и очень опасный - потому что его безумие годами таилось у него в голове и выплеснулось наружу, не выдержав всеобщего нервного напряжения после теракта в петербургском метро. Сколько таких «дремлющих» поджигателей - никто не знает. Ибо отечественная психиатрия, призванная выявлять такие отклонения раньше, чем они станут опасны для общества, переживает не лучшие дни. И если помощь людям с психическими заболеваниями опоздает, то проблемы будут у многих здоровых.

Главный врач психиатрической больницы имени Кащенко Олег Лиманкин даже свою докторскую диссертацию посвятил проблеме совершенствования этой помощи.

- Каждый обыватель знает словосочетание «карательная психиатрия». И каждый, в зависимости от развитости своего воображения, вкладывает в это понятие разнообразные ужасы - от насильственного заключения в дурдом (так «ласково» называют наши учреждения) до проведения над несчастными ужасных экспериментов, пыток электротоком и вживления в мозг разных штучек - насмотрелись фильмов типа «Матрицы».

Не только в нашей стране обыватели боятся психиатрии. В Италии сделали то, что нашим жалобщикам и не снилось. Там закрыли все психиатрические больницы - чтобы никто не говорил о «тюрьмах для инакомыслящих», а больных, которых не стало меньше, раздали по домам или перевели в резиденциальные учреждения. Считалось, что чем ближе больной к нормальному социуму, тем легче ему социализироваться, а психиатрическую помощь свели к амбулаторной или встроили в систему общей медицины. Все добровольно: не хочешь таблетку - не кушай, хочешь выть всю ночь под луной - пожалуйста. Только вот общество, на которое вдруг свалились душевнобольные, обнаружило, что кричать о правах жертв психиатрии гораздо проще, чем самому выполнять роль психиатра, психолога, санитара и социального работника одновременно. Удобно стало только психиатрам.

По словам доктора Лиманкина, мы, к счастью, пока не дошли до такой ситуации, но наши проблемы не легче. Наше общество, как выяснилось из опросов, хочет одновременно невозможного: чтобы душевнобольных не госпитализировали без их согласия и чтобы психиатры «закрыли» всех душевнобольных, которые мешают жить своим соседям и родственникам. Это инфантильность и эгоизм: то есть когда я сам буду бесноваться, меня не трожьте, а вот моего соседа заберите немедленно, он беснуется и мешает мне жить.

Страшные рассказы о злодеяниях психиатров-садистов периодически появляются в соцсетях, ими пестрят отзывы о работе психбольниц, есть специальные группы «противодействия карательной психиатрии» - почитаешь такие отзывы и понимаешь, что у тех, кто их написал, действительно серьезные проблемы с головой. Пишут, в частности, что бедных больных подсаживают на специальные таблетки - и те становятся почти как зомби.

Беда в том, что многие ужасные состояния без таблеток (таблеток! не электрошока и лоботомии!) не снять. А сейчас есть препараты, которые могут облегчить приступы тревоги, страха, агрессии.

Но беда в том, что многие ужасные состояния без таблеток (таблеток! не электрошока и лоботомии!) не снять. А сейчас есть препараты, которые могут облегчить приступы тревоги, страха, агрессии. И если больному становится лучше от этих препаратов, почему их надо избегать? Ведь человек, страдающий диабетом, пожизненно сидит на инсулине, больное сердце можно поддерживать кардиостимулятором, а неработающие почки - гемодиализом, и никто ведь не говорит, что такие больные - рабы своих лекарств и аппаратов.

А душевнобольной - такой же пациент, страдания которого можно облегчить. И облегчить страдания близких этого больного, а может быть - и спасти им жизнь, ведь приступы агрессии могут вспыхивать резко и без видимых постороннему наблюдателю причин. Достаточно вспомнить «кровавую няню» из Москвы - как только она перестала лечиться, она стала смертельно опасна.

Больница имени Кащенко – широко известна, и Олег Лиманкин рассказывает, что время от времени в нее наезжают телевизионщики. Им подавай натуру дурдома.

- Они приходят и спрашивают: «А где тут у вас больные, которые мычат, бьются о стены или безмолвно окаменели в ступоре? Где решетки и подвалы, куда вы бросаете буйных? Почему у вас такие чистые стены, нет следов крови, грязи? Они не знают, что картина психических заболеваний давно изменилась, а с развитием общества изменяется и облик психиатрических учреждений. Действительно, когда-то, лет двести-триста назад, помешанных держали как диких опасных зверей - взаперти, на цепях, впроголодь (как в лондонском Бедламе), и они действительно вели себя жутко. Теперь такое поведение практически не встречается. А наши пациенты на вид мало чем отличаются от пациентов, лежащих в обычных городских стационарах.

А вот сама больница Кащенко внешне, конечно, выгодно отличается от большинства соматических больниц, занимая бывшую барскую усадьбу, с великолепным парком по берегам искусственного озера. И корпуса, построенные по специальному проекту в начале XX века, представляют собой не только памятники истории и культуры, но образцовые лечебные отделения. Здесь даже церковь-театр есть, единственный в нашей стране духовно-реабилитационный центр такого рода.

...а японцы сумасшедших прячут

Но часто люди боятся не столько врачей-психиатров, сколько персонала больницы. Вспоминают медсестру Рэтчед из знаменитого фильма «Полет над гнездом кукушки» и справедливо полагают, что подобные медсестры могут наводить свои порядки и в России. Конечно, такие типажи среди персонала не исключены. Врачи ведь недаром говорят, что они с больными с девяти до трех, а с трех до девяти больницей правит персонал. И этот персонал может свести на нет все усилия психиатров. Поэтому в больнице Кащенко проводят работу с медсестрами и санитарами - теми, от кого состояние душевнобольного зависит не меньше, чем от лечебных мер.

Душевнобольной - пациент, страдания которого можно облегчить. И облегчить страдания близких этого больного, а может быть - и спасти им жизнь, ведь приступы агрессии могут вспыхивать резко и без видимых причин.

Как раз на фильме «Полет над гнездом кукушки» и проходит часть обучения (также на занятиях используют фильм «Человек дождя»). Если человек бесчеловечен - он не может работать в психиатрической клинике, и это уже доказано.

Люди боятся психиатров, потому что боятся услышать диагноз - свой или своего родственника. Они полагают, что лучше жить в неведении, спрятать голову как страус. Кроме того, психически больной человек по-прежнему считается позором для семьи. Да, такие средневековые представления на бытовом уровне вовсю существуют, что бы ни говорилось на официальном уровне. Спрятать позор подальше - это реальное желание многих обывателей. И не только в нашей стране. Например, в Японии, где потеря репутации равноценна чуть ли не проказе, - это практически официальная тактика в работе с душевнобольными: их склонны, в первую очередь, не перемещать в сообщество, а изолировать от общества в психиатрических больницах, правда, достаточно комфортных, - и они живут в своём безумном мире, не беспокоя семьи.

Люди поздно обращаются за помощью, когда болезнь уже наносит непоправимый ущерб. Отвести родственника к психиатру - это считается неприличным, а уж самому туда пойти - все равно что голову в петлю засунуть. Таковы представления нашего якобы цивилизованного общества о психиатрии. Сейчас весна, а весной (как и осенью) как раз фиксируются обострения психических заболеваний и пограничных состояний. Любая тревожная новость может стать «спусковым крючком» для резкого обострения, и тогда странноватый, но в общем-то безобидный человек становится диким безумцем, который бежит жечь дома, отрезать детям головы, просто крушить все подряд. А сейчас тревожных новостей хоть отбавляй.

К вопросу о тревожных новостях. На самом деле их много всегда, но человек, балансирующий на грани психического заболевания и нормы, склонен выбирать только худшее из всего новостного ряда. А по телевизору (именно телевизор как источник новостей преобладает у подавляющего числа населения) показывают ужасы практически круглосуточно. И у людей начинает складываться ощущение, что в мире ужасно все и мы все скоро умрем в муках.

Но далеко не у всех тех, кто чувствуют, как у них «башню сносит», хватает остатков чувства самосохранения этот самый телевизор не смотреть. Более того ­- когда близкие пытаются их от телевизора оттащить или переключить программу на что-то позитивное, они натыкаются на яростное сопротивление - как же, ограничивают свободу. Вот тут бы к доктору - но далеко не все это делают. Либо надеются, что «само пройдет», либо бросаются употреблять какие-нибудь затормаживающие пилюли, а такое самолечение в психиатрии может закончиться очень печально.

Каждый день в психиатрические больницы привозят «суицидентов» - тех, кто хотел покончить с собой, но, к счастью, не сумел. Кто сумел - того везут уже в морг. И часто суицидент первый раз оказывается на приеме психиатра - того врача, который мог бы облегчить страдания несчастного, узнай он о них раньше. Психиатры говорят: люди, мы физически не можем ходить по дворам и искать душевнобольных, приходите к нам сами, когда вы чувствуете, что вам плохо. Может быть, вы спасете себя и своих близких...

Фото из архива Олега Лиманкина.