Общественным инициативам прописали долгий путь Общественным инициативам прописали долгий путь спецпроект
Санкт-Петербург погода в Петербурге
Доллар 92.37
Евро 99.53
Юань 1.27

Александр Ржаненков о том, как отличить пострадавших от мнимых больных

 Фото: Андрей Куликов/OK-inform Фото: Андрей Куликов/OK-inform Теракты, ураганы и прочие разрушительные бедствия - повод не только четко определить алгоритм помощи, но и понять, как быть в спорных случаях, например, когда не могут договориться претенденты на выплаты в семьях погибших или появляется человек, утверждающий, что пострадал, но этому нет доказательств. Председатель комитета по социальной политике Санкт-Петербурга Александр Ржаненков рассказал «Общественному контролю», как возникают и решаются подобные конфликты

В компенсациях отказано

- Если говорить о теракте в петербургском метро, то после трагедии люди с пониманием отнеслись к ситуации, по организации помощи вопросов практически не было, все госструктуры работали слаженно, - отмечает Александр Ржаненков. - Но вот только что обратились две женщины, госпитализированные после взрыва и какое-то время находившиеся в стационаре. Они рассчитывают на возмещение нанесенного здоровью вреда. Нормативные документы о выплатах предполагают наличие судебно-медицинских заключений и прочих свидетельств, позволяющих определить, насколько серьезны потери. Тем не менее четких критериев и законодательных норм, позволяющих точно определить правомерность тех или иных обращений, особенно психологических, пока существует.

Нормативные документы о выплатах предполагают наличие судебно-медицинских заключений и прочих свидетельств, позволяющих определить, насколько серьезны потери.

Действительно, на прием к Ржаненкову пришли две заявительницы - одна помоложе, другая постарше - и рассказали о том, что после теракта они некоторое время находились в больнице, несколько раз общались со следователями, но в денежных компенсациях им было отказано, и они с этим категорически не согласны. На руках у них - выписки из больницы, психиатрических экспертиз не было, следователи пришли к выводу, что гематомы - не повод для компенсаций.

«Я - человек эмоциональный, впечатлительный. После теракта мучают фобии и кошмары, - рассказала Татьяна С. - У меня сессия впереди, а я понимаю, что не могу адекватно подготовиться, сосредоточиться. Понимаю, что у всех людей психика разная и реакция на события тоже».

«Есть прямая реакция на шок, а есть поздняя - пояснила вторая заявительница  Надежда С. - Первую неделю после теракта я вообще не разговаривала. С нами работали психотерапевты, но этого недостаточно. Коллеги сбросились и отправили меня в Индию, там я получила хорошую реабилитацию. Как могу, так и выкарабкиваюсь. От метрополитена, видимо, за ушиб получила всего тысячу рублей».

- У меня нет оснований им не верить. Но дело ведь даже не в «веришь - не веришь», - говорит председатель комитета по социальной политике Санкт-Петербурга и просит составить списки того, что пострадавшим, как они считают, сегодня необходимо, с указанием сумм, например, на лекарства или консультации у врачей. - Средства для помощи семьям погибших и пострадавших, как вы знаете, аккумулируются в фонде организации «Прерванный полет». Мы вместе посмотрим, как оценить ситуацию и в каких объемах помочь.

Мнимый больной

- К сожалению, должен признать, что есть люди, которым хочется приобщиться к получению положенных пострадавшим сумм, а это - миллионы рублей. В ряде случаев ни обратившиеся за компенсацией, ни мы, ни правоохранительные органы ничем не можем доказать причастность к трагедии, - признает Александр Ржаненков. - Ни теракты, ни ураганы билетов не выдают. С авиакатастрофами - иное дело, там все ясно, есть четкий список погибших. Нечасто, но бывают проблемы с компенсационными выплатами семьям - когда сами родственники между собой не могут договориться. Мне трудно сказать, как разбираются с выплатами пострадавшим во время урагана в Москве, надо бы проанализировать их опыт. Видимо, тоже основываются на медицинских заключениях пациентов, попавших в стационары.

Есть люди, которым хочется приобщиться к получению положенных пострадавшим сумм, а это - миллионы рублей. В ряде случаев ни обратившиеся за компенсацией, ни мы, ни правоохранительные органы не можем доказать причастность к трагедии.

Как же быть? Глава социального комитета Санкт-Петербурга считает, что, с одной стороны, основанием для того, чтобы проверить рассказанное заявителями, в определенной мере могут служить свидетельские показания или сведения с камер наблюдения. Но старшее поколение еще не забыло постановление городской власти, по которому в 90-х можно было представить двоих свидетелей - и человек получал статус «жителя блокадного Ленинграда». Как много тогда было выдано липовых удостоверений... И сколько тех, кто пережил блокаду, но затем не сумел подтвердить это.

Запись видеокамер в метро? Одни — не работают, иных - не увидишь. Заключение врачей и судмедэкспертизы - вот основание. Но не все попали в больницу. Известен эффект «отложенных последствий». К тому же человека могли госпитализировать в суматохе происходящих событий - ведь многие испытали серьезный шок.

- Не только у нас - во всем мире такое происходит, - утверждает чиновник. - По большому счету, все петербуржцы в день взрыва в метро получили психологическую травму, а сколько этих психологических травм ежедневно происходит...

Как же быть, если людям нечем доказать то, что они пострадали во время тех или иных событий, а следователи и чиновники не находят повода им помогать? - вопрос непростой.

С позиций людей и закона

Мировая практика свидетельствует о том, что в материальной поддержке семей погибших и пострадавших от стихийных, техногенных катастроф, терактов государство не участвует - задействованы страховые компании и ведомства, ответственные за территории, на которых происходит трагедия. Если считающая себя пострадавшей сторона с чем-то не согласна, инициируется судебное разбирательство.

- У нас государство берет на себя не свойственные иным странам функции. В рамках закона мы всегда оказываем гражданам помощь и привлекаем к содействию общественные организации, - объясняет ситуацию председатель петербургского комитета по социальной политике. - Полагаю, что на каждое обращение граждан надо смотреть не только с врачебной и материальной точки зрения, но и с позиции человеколюбия. Я согласен с депутатами, считающими целесообразным принятие регионального закона или внесение изменений в действующее федеральное законодательство, которые позволят предметно относиться к каждому случаю и обращению граждан, пострадавших от терактов, катастроф, стихийных бедствий.

Материалы по теме
 
Человек города Человек города: Алиса, наблюдатель, 25 лет Как вы оцениваете уровень своего образования?
Самое читаемое
Комментарии