Как жителей Новгородчины лишили дров

Простить Ларису Ивановну

Не слишком часто комиссия по вопросам помилования при новгородском губернаторе удовлетворяет ходатайства осужденных. А вот просьбу Ларисы Ивановой из районного центра Демянск члены комиссии уважили единогласно.

Лариса Ивановна работала мастером леса Демянского участкового лесничества и подписала с гражданином Г. договор-купли продажи древесины. Тот должен был заготовить дрова на делянке конкретного лесного квартала, но Иванова, как счел суд, место порубки указала неверно, поскольку на выделенную делянку по дрова отправился ее муж. Было подсчитано, что гослесфонд понес ущерб в 9 635 рублей 42 копейки. В результате Иванову приговорили к одному году лишения свободы условно с испытательным сроком в 1 год и лишением права занимать должности в госучреждениях на два года.

Вроде бы Лариса Ивановна и виновата. Почему комиссия решила, что она достойна помилования? Не только потому, что преступление ее выглядит малозначительным. Главное - в такие «деревянные» дела простым людям влипнуть очень легко.

Коровой расплатишься!

В деревне Новички, что в Холмском районе Новгородской области, живет всего один человек. Николаю Ивановичу Барканову 79 лет. В 60-е годы он участвовал в строительстве ГЭС в Братске, десять лет возводил там жилые дома. Потом потянуло в родные места. Захотелось осесть на той земле, которую возделывали несколько поколений предков.

Однажды деревенскую гармонию прервало появление нескольких фур, которые регулярно ездили в сторону леса.

- Я подъезжаю, - вспоминает Барканов. - Спрашиваю: «Мужики, а куда это вы столько леса везете и для чего?». Они отвечают: мол, лес в Норвегию повезут.

На следующий день он написал заявления в прокуратуру и на имя главы района, обратился в лесничество...

- Прокуратура тогда мое заявление проигнорировала, - говорит Николай Иванович.

После этого инцидента отношение с местным лесничеством заметно испортились. На все жалобы и инициативы единственного жителя Новичков эта инстанция отвечала молчанием - до февраля прошлого года, когда Барканов запряг в сани лошадь и двинулся в лес за дровами. За десять часов работы свалил 16 старых экземпляров серой ольхи и две березы. Когда не спеша раскидывал дрова у себя во дворе, его похлопали по плечу.

- Я оборачиваюсь - полицейские стоят, - вспоминает Барканов. – Спрашиваю: «Мужики, что за дела?» Они отвечают: мол, незаконно ты, дед, лес рубил. Разрешения у тебя нет.

В суде Барканову пояснили что земли - федеральные, участок числится как защитная полоса, поэтому рубить там запрещено. Но у Барканова на руках имеется карта, на которой эта земля числится как сельскохозяйственная с подписью восьми экспертов.

Суд постановил оштрафовать Николая Ивановича на 10 тысяч рублей, а также взыскать с него компенсацию в размере 35 235 рублей.

…Еще недавно хозяйственный пенсионер-крестьянин держал двух коров, но одну пришлось продать, чтобы расплатиться.

Отбили желание

- Какая защитная полоса? - возмущается Барканов, - Да всю жизнь в эти леса ходили мужики из соседних деревень заготавливать дрова, и никто не возмущался. Да всегда наши предки так жили. А я срубил немного сорных покосившихся деревьев - но в суде посчитали это великим ущербом для леса и государства.

Деревенский мужик, которому нужно пройти через бесконечные бюрократические проволочки ради нескольких вязанок дров, уже точно не будет чувствовать себя хозяином на земле.

Про лес, кстати, Барканов знает много с самого детства.

- То был 47-й год. Наша мать работала в 15 километрах от деревни. Начался настоящий голод. Мы с братом оставляли сестру с соседкой, а сами шли в соседние деревни и просили милостыню. Однажды зимой заблудились и несколько дней скитались по лесу, пока не вышли к людям. Они нас накормили, поместили на русскую печь и выхаживали неделю. Тогда люди помогали друг другу. А теперь каждый поодиночке и все друг другу чужие...

- Я хочу, - смотрит вдаль Барканов, - чтобы деревня выглядела достойно. Не хочу видеть ее мертвой. Но наши чиновники мне желание за ней следить отбили.

Раньше Барканов заботился о речке, которая течет прямо за его домом, чистил ее берег. Последний год - бросил. Ведь деревенский мужик, которому нужно пройти через бесконечные бюрократические проволочки ради нескольких вязанок дров, уже точно не будет чувствовать себя хозяином на земле.

Законодатели наломали дров

Дойдет ли решение комиссии по помилованию для Ивановой до президента РФ, поручиться трудно. Хотя, между прочим, первым предложил помиловать Иванову член комиссии, уполномоченный по правам человека в Новгородской области Анатолий Бойцев, заметив, что с выделением леса на заготовку дров для собственных нужд населения законодатели, извините за каламбур, наломали дров. Анатолий Александрович знает, о чем говорит: он и сам в недавнем прошлом - местный законодатель, председатель областной Думы.

Теперь право сельского жителя на ближайшие к дому перелески максимально ограничено. У поселений своих лесных фондов нет, кругом даже малоценные деревья, вроде баркановских ольхи и березы, мало востребованных промышленностью, - государственные, а лесники подчас выделяют крестьянам для заготовки дров делянки, расположенные за десятки километров от их домов. Как в таком случае их доставить до собственной печки - отдельная проблема...

При этом власти прекрасно понимают, что главная угроза лесным богатствам исходит вовсе не от мужика с топором, который просто хочет протопить свою избу. На заседании новгородской областной межведомственной комиссии по борьбе с незаконной заготовкой древесины вслух признали: если прошлогодние незаконные рубки можно было отнести преимущественно к заготовке древесины гражданами для собственных нужд, то сегодня рубки носят характер промышленной добычи. О многомиллионных потерях областного бюджета ОК-информ недавно уже рассказывал. Такой ущерб никакой «гражданин, спиливший дерево, чтобы решить свои частные задачи», как выразился вице-губернатор Тимофей Гусев, нанести экономике губернии не в состоянии.

Да и не так уж много их, этих граждан, в новгородских деревнях остается. И чем больше вокруг них ограничительных «рогаток», существование которых особенно заметно в сельской глуши, тем меньше граждан в глубинке останется.

Фото Матвея Николаева.