Общественным инициативам прописали долгий путь Общественным инициативам прописали долгий путь спецпроект
Санкт-Петербург погода в Петербурге
Доллар 92.26
Евро 99.71
Юань 1.27

Банковские карты в тренде

 фото: Сергей Киселев/Коммерсантъ фото: Сергей Киселев/Коммерсантъ Идея ограничения расчётов наличными деньгами обсуждается не первый год. Когда-то с подобной инициативой выступал Росфинмониторинг. Прошлым летом глава Сбербанка Герман Греф поднял тему снова. В декабре Владимир Путин поручил Минфину и Минэкономразвития разработать меры для «решительного налогового манёвра».

И уже глава Минфина Антон Силуанов заявил, что расчёты наличными могут ограничить, и это создаст предпосылки и для повышения наполнения бюджета (речь идёт как о повышении налогов, «зашитых» в цену товара или услуги – кстати, ряд стран в последние месяцы повысил НДС, – так и о выводе теневых доходов на свет). По данным министра, доля наличных денег в России составляет 25% от общей денежной массы (по данным ЦБ эта цифра 24,2%, или 5,9 триллиона рублей), в то время как в развивающихся странах этот показатель составляет около 1%, а в развитых – 7–10%.

Напомним, что сейчас действует ограничение расчётов наличными только между компаниями и с индивидуальными предпринимателями – 100 тысяч рублей. По физлицам ограничения отсутствуют.

Фронт работ

 Понятно, что борьба с наличным оборотом разделяется на два течения: стимулирование безналичных расчётов и борьбу с теневой экономикой. Есть и третий эффект – наполнение банков краткосрочной ликвидностью, но его пока оставим в стороне.

По первому пункту. Бороться в масштабах страны придётся, видимо, бескомпромиссно, выжигая калёным железом милую сердцу россиян практику наличных расчётов.

Так, согласно данным ЦБ, в России 60,3% (619,2 миллиона единиц) от общего количества операций (равного 1027 миллионам единиц) с банковскими картами приходится на снятие наличных, 39,7% (407,8 миллиона единиц) – на безналичную оплату товаров и услуг. По объёмам операций статистика куда более печальна: всего 12,8% (534 миллиарда рублей) от общей суммы денежных средств (равной 4170 миллиардам рублей), находящихся на банковских картах, направлено на оплату товаров и услуг, и 87,2% (3636 миллиарда рублей) денег снято наличными.

Петербург выглядит так – 49,4% (92,1 миллиона единиц) от общего количества операций по картам (равного 186,3 миллиона единиц) приходится на снятие наличных, и 50,6% (94,2 миллиона единиц) – на оплату услуг; по суммам же соотношение близко к среднему по стране: 83,4% (658,7 миллиарда рублей) от общей суммы (равной 790 миллиардам рублей) приходится на снятия наличных, и 16,6% (131,3 млрд. рублей) – на оплату услуг.

Тень, знай своё место

По второму пункту, то есть масштабной задаче вывода теневого сектора на свет. По некоторым оценкам, величина «чёрного нала» сопоставима с годовым российским бюджетом и превышает цифру в 10 триллионов рублей. По данным Росстата, теневой сектор экономики достигает 30% ВВП страны, в Минфине называют цифру до 40%.

Различные эксперты оценивают долю фирм, использующих «обнал» для уклонения от уплаты налогов, в 80-85%. Это и крупный, и средний, и малый бизнес.

Не проходящий по бухгалтерии наличный оборот позволяет компании уйти от налога на прибыль, НДС, отчислений в ПФР и Фонд соцстрахования. Неучтённая денежная наличность оседает у топов – в случае с крупным и верхним сегментом среднего бизнеса, и у всего персонала компании – в случае с малым бизнесом. А также у чиновников – в качестве взяток.

Понятно, что достоверной статистики здесь нет и быть не может, но потери бюджета – величина недоплаченных налогов – составляют до 40%. Некоторые эксперты оценивают налоговые потери от «обнала» в одной только Москве в 50 миллиардов долларов США ежегодно. Не гнушаются теневыми схемами и бюджетные организации.

«Сколько вешать в граммах»

Что касается количественного лимита в части возможных расчётов наличными, то Герман Греф предлагал более чем спорную планку в размере пяти (!) тысяч рублей. Сейчас же в Минфине говорят о другом порядке сумм. Пока точная цифра не называется, однако в марте со ссылкой на Силуанова стало известно, что это может быть и 100, и 600 тысяч рублей. Что касается последней цифры, то это тот законодательно установленный порог, начиная с которого операции отслеживаются Росфинмониторингом.

Сейчас таких операций более 7 миллионов в год, то есть говорить о реальном отслеживании каждой сделки не приходится. При этом отметим, что на покупки физлиц данное правило не распространяется (за исключением недвижимости стоимостью свыше 3 миллионов рублей). Если внести соответствующие поправки в закон – ведомство не справится с валом информации. По данным газеты «Коммерсантъ», уже сейчас Росфинмониторинг успевает обращать внимание только на операции от 20 миллионов рублей и на клиентов с высокой частотой транзакций. При этом общее количество расследований, проведённых ведомством, в 2010 году составило 28 тысяч (данных за 2011 год нет, но цифра вряд ли будет отличаться на порядок). Это менее 1% от количества поступивших сообщений. Но когда ведомство передает информацию о подозрительных операциях в МВД, дальше процесс начинает пробуксовывать либо останавливается. В разы возросшая нагрузка в случае отслеживания крупных покупок – без слаженной координации с другими ведомствами, в т. ч. налоговыми органами – просто на корню парализует деятельность Росфинмониторинга.

Обнальная гидра

Теневой сектор экономики и обнальный бизнес – две стороны одной медали. Поставщиками наличных денег стали торговые сети (ритейл), шоубизнес (сборы через кассы за концерты), операторы платёжных терминалов, а также банки.

Кстати, в среднем только в Петербурге в день розница приносит примерно 800 миллионов рублей налички. Это, к слову, примерно 5-7% от объёма страны. Москва аккумулирует около 85% «нала».

Итак, у ритейлера как сборщика наличности возникает необходимость в сокрытии части дохода (с целью занижения выручки от реализации) и в обезналичивании поступивших средств законным (через инкассирование выручки в банк) и незаконным путем.Незаконный путь – в обмене неучтённого нала на легальный безнал – приносит ритейлеру прибыль в 2–3% (столько ему платит посредническая обнальная контора).

Посторонним вход воспрещён

Что же касается банков, то им поступает инкассированная наличность от клиентов (а также через кассу от физлиц), кроме того, они могут брать деньги в ЦБ. При банке имеется своя компания – некое ООО либо финансовая или инвесткомпания, которая отвечает за связи с клиентами и создание и ликвидацию фирм-«однодневок» (у всех на слуху периодические скандалы с банками, у «клиентов» которых обнаруживаются сотни печатей разных фирм).Эта компания открывает счёт в банке и регулярно получает наличные на совершенно законных основаниях (например, на фонд оплаты труда, для покупки сельхозтехники, покупки «мусорных» акций или векселей у физических лиц и на другие цели, перечень которых для выдачи наличных определён законодательно). Далее – дело техники.

Обнальная контора может содержать как классические «однодневки», так и компании с лицензиями, которые успешно проходят встречные проверки со стороны налоговиков и «однодневками» не являются. В зависимости от специфики заказчиков и их потребностей стоит услуга обналички от 4 до 8% от суммы.

Подобный обнальный бизнес – когда за услугой может обратиться любая компания – обеспечивается преимущественно мелкими и иногда средними банками. Крупные банки помогают в «обнале» только «своим». Борьбу с «однодневками» государство пока ведёт по большей части формально, поскольку после введения той или иной нормы (включая недавние поправки об уголовной ответственности за создание «однодневок») всё равно остаётся достаточное количество лазеек. Однако с каждой такой мерой стоимость услуг «обналички» несколько возрастает.

За рубежом

Способна ли борьба с наличными расчётами «прикрыть» обнальный бизнес? Конечно, нет. Да и сами чиновники Минэкономразвития сомневаются, что, ограничив количество наличных денег в обороте, России действительно удастся уменьшить объёмы теневой экономики: не факт, что не будет изобретён иной механизм увода операций в тень. Например, деньги будут выводить не в наличность, а на счета заграничных банков.

Одна из таких схем применяется и сегодня банками, активными в выводе валютной наличности за рубеж. Для этого надо иметь дочерний или дружественный банк в оффшоре. Одна из самых простых схем: российская компания якобы покупает оффшорную и переводит деньги за покупку за рубеж, при этом используется российский банк и его оффшорный контрагент. Чтобы вопросов у проверяющих органов не возникло, покупаемая оффшорная компания по документам имеет уставный капитал, скажем, 1 миллион евро. То есть покупается как бы солидный бизнес, а не маленькая контора, в которую вбухивают большие средства.

Самое дорогое – семья

Резюмируя, можно сказать, что однозначно следует ожидать ограничения расчётов наличными для «физиков» и проникновения платёжных терминалов во все торговые точки. Даже акцентируясь только на покупках физлиц, по логике необходимо подключать к процессу налоговые органы и вводить контроль соответствия доходов расходам – реальный, а не фиктивный. Напомним, что соответствующая норма из Налогового кодекса, предусматривающая обязательный механизм контроля над соответствием крупных расходов физических лиц их доходам, была отменена в конце 2003 года. Даже когда госчиновников пару лет назад обязали декларировать доходы, тот же Минфин – наряду с другими ведомствами – следом выпустил разъяснение о том, что члены семей совершенно не обязаны подавать декларации.

И в любом случае законодательное ограничение наличного оборота – без комплекса иных мер и политической воли – не решит задачу вывода экономики из тени и искоренения коррупции.

Материалы по теме
 
Человек города Человек города: Анастасия, бухгалтер, 25 лет Планируете ли вы посмотреть фильм «Матильда»?
Самое читаемое
Комментарии