Общественным инициативам прописали долгий путь Общественным инициативам прописали долгий путь спецпроект
Санкт-Петербург погода в Петербурге
Доллар 99.42
Евро 106.3
Юань 1.36

Что делать, если ребенок попал в беду

 Фото: Александр Дроздов/«Интерпресс» Фото: Александр Дроздов/«Интерпресс» В Петербурге создана уникальная служба межведомственного взаимодействия госорганов для помощи детям, оказавшимся в трудной ситуации. Как показала практика, в других регионах об этом пока можно только мечтать, поэтому дети и родители попадают из одной трудной ситуации в другую

«Транзит» - единственная организация в Санкт-Петербурге, предоставляющая приют и оказывающая все возможные виды медицинской, психологической, педагогической и юридической помощи детям, оказавшимся в трудной ситуации.

Приют «Транзит» существует с 2000 года. Его бессменный руководитель - Марина Рябко.

За 9 месяцев 2017 года приют оказал поддержку 225 несовершеннолетним, из них 54 ребенка - петербуржцы, 104 - жители других регионов страны и 67 - приезжие из стран СНГ.

«Транзит» помогает и иногородним несовершеннолетним. Так, к месту проживания из Северной столицы работники приюта только в 2017 году отвезли 68 человек, из них 25 - в страны СНГ.

А как быть несовершеннолетнему, оказавшемуся в трудной ситуации за пределами Петербурга - там, где нет такого «Транзита» и людей, умеющих отходить от буквы закона во имя интересов ребенка?

У вас - свои законы, у нас - свои

Четырнадцатилетняя петербурженка Даша (имя девочки изменено) поехала на пару дней в гости к подруге в один из городов России в сопровождении 21-летнего брата. За час до отправления поезда в обратный путь дороги брата и сестры разделились: он пошел в отель за вещами, она - в магазин за продуктами. А через некоторое время Даше позвонили из местного отдела полиции с требованием туда прийти, так как брат оказался задержан за административное правонарушение, и если она не придет, «будет хуже».

Инспектор по делам несовершеннолетних, пока ее коллеги разбирались в соседней комнате с братом, решили, что Даша оказалась в трудной жизненной ситуации и социально опасном положении. Поэтому было решено девочку на поезд, уходивший в родной Петербург уже через нескольку минут, не пускать, а задержать в полиции. Ей дали позвонить родителям. Те умоляли стража порядка посадить дочку на поезд - тогда она уже через несколько часов была бы в родном городе. Но полицейские решили, что это тоже опасно, хотя правилами РЖД разрешено путешествовать детям самостоятельно начиная с 10-летнего возраста.

Юную путешественницу продержали несколько часов в отделе полиции и поздно вечером доставили в местную детскую больницу, поскольку приюта, аналогичного «Транзиту», в том городе нет.

Утром первым же рейсом родители Даши прилетели за дочкой. Предоставили дежурному врачу все документы, доказывающие их родство, и попросили отдать дочь. Но дежурный доктор была непреклонна. Она заявила, что 14-летнюю гражданку отдаст родителям только после того, как местные органы соцзащиты отправят запрос в Санкт-Петербург, дождутся письменного ответа, и если уже петербургская опека признает семью благополучной, то отдадут им дочь. Поскольку дело было в воскресенье, то даже запроса пришлось бы ждать как минимум до следующего дня. Доктор сказала, что в выходные никакие социальные службы не работают. Взять ребенка за руку и увести родители тоже не могли - у нее отобрали верхнюю одежду и паспорт.

«Так что недели через две заберете дочку», - ехидно улыбаясь, заметила молодой доктор и попросила родителей покинуть помещение, дав маме и папе на свидание с дочкой 10 минут. Без согласия родителей девочку хотели еще медосвидетельствовать, но она отказалась.

Не помогло и обращение в полицию, хотя это именно полицейские фактически лишили свободы девушку, которая не являлась ни безнадзорной, ни подозреваемой в чем-то, ни потеряшкой, ни беглянкой. Сначала стражи порядка вроде бы согласились, что ребенка надо отдать папе и маме, так как родители никакой опасности для нее очевидно не представляют, но потом то ли решили не брать на себя ответственность, то ли поняли, что перестарались, и решили отдать все на откуп органам опеки. 

Только через 12 часов непрерывной нервотрепки, после вмешательства местного дежурного прокурора и с помощью собственных «административных» ресурсов родители смогли решить вопрос и освободить подростка, изнывающего сутки в закрытой палате с решетками на окнах.

После двух месяцев обращений во все возможные надзорные инстанции родители Даши получили письменные извинения от властей и уполномоченного по правам ребенка того города с объяснениями, что медики превысили свои полномочия, за что получили дисциплинарные взыскания. Полицейские, задержавшие без каких-либо законных оснований подростка, по-прежнему уверены в своей правоте - ведь они действовали сугубо по своим внутриведомственным инструкциям. А вот что касается оперативного урегулирования ситуации, когда ребенку «социально опасное положение» и «трудную жизненную ситуацию» фактически создали те, кто должен ее устранять, толкового ответа получено не было. Кроме одного: «У нас так принято». Получается, что в разных субъектах РФ действуют законы, отличные друг от друга.

«Надо и голову включать»

Мы попросили прокомментировать историю петербурженки Даши сотрудников комитета по социальной политике Петербурга и специалистов, работающих в системе помощи несовершеннолетним, в том числе уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге. Ведь получается, что любой петербургский ребенок, оказавшись в чужом городе, может попасть в лапы не в меру ретивых исполнителей. И не у всех родителей хватит настойчивости и возможностей дойти до прокурора, чтобы освободить собственного ребенка от опеки, больше напоминающей ювенальную юстицию.

Замруководителя комитета по соцполитике Елена Фидрикова была удивлена: «На каком основании законным представителям не отдают ребенка? Только на том, что они так решили? Это как минимум самоуправство, нарушение всех законов. Отделение медицинского учреждения, которое работает в круглосуточном режиме, имеет выходы на все службы субъекта. Они должны были немедленно связаться и выяснить, что ситуация благополучная, родители прилетели моментально, и отдать ребенка». Хотя тут же согласилась, что эта система взаимодействия далеко не везде работает гладко: «Надо на уровне  СК РФ или службы уполномоченных по правам ребенка инициировать региональное взаимодействие между субъектами. А то получается, что у нас каждый решает по-своему.

«Может быть, имеет смысл организовать круглосуточный телефон социальной помощи. Мы понимаем, что происходит в нашем субъекте. Но как у других, получается, знаем плохо».

В службе уполномоченного по правам ребенка в Санкт-Петербурге признали, что помогают в основном детям, попавшим в трудное положение в Северной столице. А вот юным петербуржцам, оказавшимся в беде в чужом городе, должны помогать местные структуры. Которые, как признала Светлана Агапитова, зачастую работают чересчур формально и порой больше вредят, чем помогают: «Мы каждый случай изучаем индивидуально, конечно, стараемся помогать, убеждаем. Ведь главное - это интересы ребенка, а не исполнение буквы закона. Но так происходит не везде и не всегда. Понятие поднадзорности существует, и мы не всегда вправе вмешиваться в дела другого субъекта. Даже если этот ребенок - наш. Приходится включать личные контакты».

Специалисты социальных служб помощи несовершеннолетним ответили более жестко: «Да, нет взаимодействия, практически никакого. Почему это сходит с рук? Потому что многие семьи асоциальны, они не будут отстаивать свои права и права ребенка. В подобной ситуации решение должно было быть принято за 5 минут главврачом больницы. Надо голову включать и понимать, сколько органы опеки будут изучать вашу ситуацию и кому от этого будет лучше. Да, есть федеральный закон № 120, говорящий, что ребенок может быть возвращен родителям по заключению органов. И наши, петербургские медики, как правило, отдают - потому что они голову включают. А вот институты взаимодействия медиков, полиции и опеки на местах не работают. Все боятся, перестраховываются. Никто не хочет брать на себя ответственность. А у нас - берут, потому что зачастую лучше знают ситуацию».

ОК-информ поинтересовался, что делать там, где «голову не включают» и где нет такого «Транзита» с умными и понимающими профессионалами.

«Если нет такого приюта? Тогда остается здравый смысл. Полиция, службы уполномоченных, инспекторы по делам несовершеннолетних должны не бояться, а трезво оценивать, насколько пресловутое “социально опасное положение” опаснее того, что ребенок будет изолирован от родителей. Подумать, может быть, именно госструктуры и создали это положение. Если нет этой трезвости, то пока остается доставать телефоны и включать все свои связи. Увы, пока это так».

Материалы по теме
 
Человек города Человек города: Николай, преподаватель в университете, 62 года Сколько стоит образование?
Самое читаемое
Комментарии