Петербург шаг за шагом преодолевает свой консерватизм

Торжественная церемония состоялась в саду Дворца Бобринских, который принадлежит ныне СПбГУ, где было выставлено порядка двадцати работ скульпторов разных поколений: от старейших Левона Лазарева и Григория Израилевича, которых уже нет с нами, маститого Константина Симуна (автора «Разорванного кольца»), давно живущего в США, представителя поколения семидесятников Феликса Волосенкова до совсем молодых авторов - Дмитрия Федина, Анны Сосенской, Павла Тихомирова, Антонины Фатхуллиной, Семена Платонова.

Три деревянные работы Григория Израилевича (мастерская его некогда находилась в ротонде, примыкающей к саду Бобринских), среди которых голова Пастернака, органично вписаны в парковое пространство. Женские лица на спиленных стволах, вырезанные финской художницей Санной Карлссон-Сутисна, находятся в диалоге с «соседями» - живыми деревьями в саду. Каменный бюст Сергея Довлатова на деревянных санках, работа Павла Тихомирова, привлекает особое внимание. Ленинградский писатель, уехавший в Америку, отсеченный временем и обстоятельствами от нас географически, для кого-то именно тот персонаж, которого мы «тащим» из детства - своего ли, наших родителей...

Многосоставная, похожая на вышку электростанции фигура «Танцующего Петра» в исполнении Феликса Волосенкова олицетворяет петербургское время, которое всегда проистекает автономно и от московского, и вообще от российского. Металлический, урбанистического вида «Фараон» Константина Симуна - символ открывшейся в рамках биеннале научной конференции «Искусство и террор».

Как сказал бывший главный художник Санкт-Петербурга Иван Уралов, побывавший на открытии, «необычные скульптуры вдохнули новую жизнь в сад Бобринских, посетители смогут увидеть разные срезы времени, ощутить гармонию природы с объектами искусства».

Сад Бобринских - место для Петербурга знаковое, историческое, оно связано с именами Екатерины II, ее фаворита графа Орлова и их внебрачного сына Алексея Бобринского.

- Я, конечно, волновалась, сможет ли вписаться современная скульптура в парк старинного особняка, и готова была взять всю ответственность за неудачу на себя, - говорит вице-президент Балтийской биеннале, директор Музея современного искусства СПбГУ, профессор Татьяна Юрьева. - Но меня вдохновлял пример Сергея Дягилева, имя которого носит наш музей, - соединять несоединимое. И мне кажется, проект получился интересный.

Появление в саду Бобринских современной скульптуры наталкивает на закономерный вопрос: насколько Петербургу не хватает нестандартных арт-объектов, какие часто можно встретить во многих западных городах - Париже, Стокгольме, Барселоне, Лиссабоне, не говоря уже о Нью-Йорке? Может ли город считаться современным, если в нем практически нет абстрактных скульптурных композиций, нет граффити, уличного видеоарта? Может быть, у города свой путь и никто ему не указ?

Помнится, в бытность перерождения Перми в столицу современной креативной культуры, когда бал правил галерист Марат Гельман, горожане возмущались сидящими на зданиях красными человечками, созданными петербуржскими художниками Андреем Люблинским и Марией Заборовской, рушили новые городские дизайнерские знаки и восставали против буквы «П». Не приживался креатив, и все тут.

В Петербурге, который ближе европейскому культурному контексту, чем Пермь, все новаторское тем не менее приживается также с большим трудом. Вот уже не первый год в Михайловском саду летом проводится фестиваль «Императорские сады», в котором участвуют зарубежные и российские дизайнеры и художники. Но когда он заканчивается, выставка садовых скульптур тут же разбирается.

Подступы, подступы. Смелых решений пока мало. Своего рода прорывом стало оформление нового терминала аэропорта Пулково, где на входе пассажиров встречает брутальный и одновременно романтичный «Авиатор» в исполнении Дмитрия Каминкера, а внутри под сводами расположились белые ангелы-девушки с самолетными крыльями, которых сотворил тоже наш современник Дмитрий Шорин. Встреча русского футуризма с мечтой о воздухоплавании Леонардо да Винчи, романтика Возрождения, переплавленная в технический прогресс XXI века. «Азбука» Александра Флоренского - путеводитель по Петербургу - тоже достаточно концептуальный проект для аэропорта.

- Я не думаю, что Петербург может так быстро последовать примеру западных столиц, тем не менее нам современного искусства, которое появляется на улицах, не избежать, - считает Татьяна Юрьева. - И граффити Петербургу, уверена, не чужды. Только нужно выбирать стены не на слишком открытых площадках. Необходимо действовать деликатно, чтобы не раздражать горожан. У нас город относится к современному искусству с большой настороженностью, несмотря на то что сейчас его пропагандирует и Русский музей, и Эрмитаж. К счастью, сегодня мы находимся не в изолированном пространстве, и я уверена, что Петербург постепенно будет наполняться разными интонациями, разными направлениями в искусстве, которые только обогатят городскую среду.

Город шаг за шагом преодолевает свой консерватизм, и главное - этот консерватизм побеждает в себе власть. Креативный чиновник по значимости тот же креативный художник. Один разрешает - другой исполняет. А идей для воплощения полно - дай только волю.