1917. Троцкий: Лев русской революции

Программа большевиков давала людям ясный, понятный рецепт, что на фоне бесконечной пустой болтовни властных кадетов и правых социалистов было несомненным плюсом. По общему мнению, Советы должны были стать государственной властью. Их схема: «Мир -  народам, земля - крестьянам, заводы и фабрики - рабочим» - выглядела очень заманчиво, ведь в этом случае капиталистам, которые не работают, но владеют, придется отдать главную свою собственность - капитал - тем, кто его им создал и приумножил, то есть пролетариям.

«Большевизатор» Петрограда

Большевики, не желая растратить впустую народные упования, целенаправленно, исподволь готовились взять власть. Ленин еще находился в Финляндии, дистанционно руководя своей партией. Подготовку к вооруженному восстанию в Петрограде возглавил Лев Давидович Троцкий.

Обладатель невероятной харизмы, Троцкий, виртуозно владевший словом и техникой полемики, сыграл в «перекодировке» петроградцев на большевистский лад роль, которую сложно переоценить. И не только петроградцев.

Сложно сказать, как сложилась бы политическая борьба осени 1917-го, будь у участников процесса медиаресурсы сродни тем, которыми обладают политики и агитаторы сегодняшнего дня. В любом случае - Троцкий, виртуозно владевший словом и техникой полемики, не потерялся бы среди участников любого нынешнего ток-шоу.

Обладатель невероятной харизмы, он сыграл в «перекодировке» петроградцев на большевистский лад роль, которую сложно переоценить. И не только петроградцев. Вот как, по свидетельству очевидца, проходило выступление Троцкого на крестьянском съезде:

«Он выступал среди предельно враждебной ему аудитории. Казалось, большевистский оратор не сможет сказать ни одного слова. И действительно, вначале оборончески и эсеровски настроенные делегаты прерывали Троцкого на каждом слове. Через несколько минут своей находчивостью и страстностью Троцкий победил аудиторию настолько, что заставил себя слушать. А окончив речь, он даже услышал аплодисменты».

Из концлагеря - в «Кресты»

В митинговой стихии Троцкий был как рыба в воде. Да и вообще опыта ему было не занимать…

Февральскую революцию Лев Давидович, как и многие социалисты, встретил в эмиграции. Его, правда, занесло дальше других - аж в самый Нью-Йорк. В Россию возвращался с приключениями: в канадском порту Галифакс Троцкого сняли с парохода британские власти. Как «опасный социалист» он был интернирован и помещен в концлагерь, где содержались в основном немецкие моряки. Но и там Лев Давидович ухитрялся вести социалистическую агитацию, за что руководство лагеря запретило ему публичные выступления.

Находясь в тюрьме, Лев Давидович был заочно принят в большевистскую партию и даже введен в состав ЦК. Приток свежих сил был весьма кстати обескровленной репрессиями организации.

Спустя месяц Петроградский совет надавил на тогдашнего министра иностранных дел Милюкова, тот обратился к британским властям с соответствующим требованием - и будущего «Красного Льва» освободили…

Прибыв в Петроград 4 мая, Троцкий прямо с вокзала отправился на заседание Петросовета. На момент возвращения в Россию он не был большевиком, в Совете он возглавил фракцию «межрайонцев», занимавших промежуточное положение между большевиками и меньшевиками. Эта организация была слишком слаба для самостоятельной политической борьбы, хотя в нее входили несколько ярких деятелей: Луначарский, Урицкий, Володарский, Антонов-Овсеенко.

В ходе июльских событий, организованных анархистами, Троцкий показал свое умение говорить с неуправляемой толпой. Когда на его глазах лидера эсеров Чернова схватили люди в форме военных моряков, он среагировал моментально:

- Товарищи кронштадтцы, краса и гордость русской революции! Я уверен, что никто не омрачит нашего сегодняшнего праздника ненужными арестами!

Этой короткой, но пламенной речью он добился освобождения своего, между прочим, политического противника.

В дни «охоты» на большевиков Троцкий обратился к Временному правительству с открытым письмом о полной солидарности с Лениным. В результате - арест и заключение в «Кресты».

Находясь в тюрьме, Лев Давидович был заочно принят в большевистскую партию и даже введен в состав ЦК. Приток свежих сил был весьма кстати обескровленной репрессиями организации.

Красный Лев революции

Троцкий провел в «Крестах» сорок дней. После поражения корниловщины он был освобожден под залог и вновь с головой окунулся в политическую деятельность.

Работа, осуществлявшаяся и координируемая Львом Давидовичем, приносила свои плоды: в обновленном Петроградском совете большевики получили 90% мест, и 20 сентября Троцкий стал его председателем.

Голос этого непревзойденного оратора часто звучал под сводами цирка «Модерн», который превратился в те дни в арену диспутов, митингов, лекций. Вот каким увидел это место американский журналист Джон Рид:

 «Обшарпанный мрачный амфитеатр, освещенный пятью слабо мерцавшими лампочками, свисавшими на тонкой проволоке, был забит снизу доверху, до потолка: солдаты, матросы, рабочие, женщины, и все слушали с таким напряжением, как если бы от этого зависела их жизнь»…

В те недели Троцкий был неутомим. Описывая свой тогдашний ритм жизни, он рассказывал:

«Митинги шли на заводах, в учебных заведениях, в театрах, в цирках, на улицах и на площадях. Я возвращался обессиленный за полночь, открывал в тревожном полусне самые лучшие доводы против политических противников, а часов в семь утра, иногда раньше, меня вырывал из сна ненавистный, невыносимый стук в дверь: меня вызывали на митинг в Петергоф или кронштадтцы посылали за мной катер. Каждый раз казалось, что этого нового митинга мне уже не поднять. Но открывался какой-то нервный резерв, я говорил час, иногда два, а во время речи меня окружало плотное кольцо делегаций с других заводов или районов. Оказывалось, что в трех или пяти местах ждут тысячи рабочих, ждут час, два, три. Как терпеливо ждала в те дни нового слова пробужденная масса».

Работа, осуществлявшаяся и координируемая Львом Давидовичем, приносила свои плоды: в обновленном Петроградском совете большевики получили 90% мест, и 20 сентября Троцкий стал его председателем.

Временное правительство еще существовало, но дни его были сочтены. С момента избрания Троцкого для старой власти, стремительно теряющей дееспособность, начался обратный отсчет. До октябрьского восстания, победа которого пришлась в аккурат на 38-й день рождения «Льва революции», оставалось чуть более месяца…