Одноэтажный Петербург: огороды в городе

Если долго ехать от метро Ладожская на трамвае, можно попасть в прошлое. Вдоль Рябовского шоссе когда-то стояли две деревни: Ириновка и Жерновка. Часть домов, еще Ленина заставших, продолжают стоять до сих пор, соседствуя с новостройками. Соседство это порой очень тесное. 

Огороды, яблони и малина - бок о бок с многоэтажками

- Мой дом вот здесь, через дорогу. С 49-го года стоит. И живем отлично, никто нас не выселяет… - рассказывает местная жительница Наталья. - Раньше у нас был сад, но дорога слишком близко, ничего не растет. Теперь только парник и цветы. Переехать? Нееет! Что вы! Никто нас не заливает, мы никого не заливаем. А то, что бомжи в заброшенных домах? Ну, так им тоже где-то нужно жить.

Наталья из аккуратного зеленого домика – одна из немногих таких городских «деревенских». Хозяева частных домов на улицах 6-я Жерновская или 2-ая Жерновская  на контакт идут с неохотой. А жители нового жилого комплекса, словно сдавившего со всех сторон маленькие деревянные строения, понятия не имеют ни о том, что это за дома, ни о том, кто и насколько законно в них проживает.

Так, например, напротив поликлиники на 6-ой Жерновской примостился очень старый покосившийся дом. На окне уселись рядышком плюшевый медведь примерно одного возраста с домом и фотография Путина. Дверь никто не открывает, из обитателей дома удалось встретить лишь очень недоброжелательного кота.

- Да жилой он! – крикнула из остановившейся поблизости машины грубоватая брюнетка и добавила со злостью. – Там знаете, сколько детей! Малолетних!

Свои узбеки и чужие старушки

По двору мимо разбросанных тут и там деревянных домов с повалившимся забором и явно столетними печными трубами ходят пары с колясками.

- Да в этих домах узбеки живут. Свои. В смысле они здесь же и работают, на стройке, - уверенно говорит молодой папа Павел в шапочке. -  Все у них с документами нормально, мы их не боимся. А в некоторых домах живут люди, которые не захотели выезжать, когда комплекс начали строить. Они судятся. Вон там, например, старушку частенько видим.

Зеленый домик старушки с одной стороны соседствует с общественной баней, а с другой – с шиномонтажным производством. На окнах – стеклопакеты. А вдоль фундамента с одной стороны стоит вода чуть ли не по колено. Из бани выходит мужчина в полотенце и шапочке и с удивлением наблюдает за тем, как мы с фотографом начинаем на два голоса выманивать хозяйку из дома. Мы на крыльце, она – по ту сторону двери. Выходить отказывается напрочь. Потребовалось добрых пять минут на то, чтобы бабушка подошла к окошку. Ее маленькое испуганное лицо появилось из-за занавесок только после того, как фотограф громко прокричала: «Мы девочки! Не бойтесь!». Видимо, хозяйке дома, который так ни к месту в новом жилом квартале, не привыкать к жизни в страхе. Она не представилась даже после долгих уговоров.

- У меня здесь родители еще с 28-го года жили. И я всю жизнь живу, - говорит она нам, кутаясь в шарф и так и не решаясь выйти на порог. – Как живу, говорите? Да смотрите сами! – старушка кивает в сторону своего пожухлого огородика. - Слива пропала! Яблоня пропала! В погребе у меня вода. Здесь грунт подняли – вот эта фирма которая. Получилась горка, и вся вода теперь ко мне бежит. Предлагали мне переселиться, но обманули. Там в квартире какой-то ребенок был прописан. Правительство-то у нас хорошее, - внезапно подытоживает она. – Оно всех любит и обо всех заботиться. А вот такие вот люди на местах… Но у меня есть родственники, мне помогают.

Палисадник в историческом центре

Если на самой окраине Петербурга старые деревянные дома с плодовыми деревьями еще воспринимаются как нечто естественное, то деревенский дом в самом центре города – это точно нонсенс. Такой дом стоит во дворе на набережной Макарова. Заходишь в арку и сразу же натыкаешься на маленькое одноэтажное строение, скромно прислонившееся бочком к стене. Вокруг – невысокий заборчик, за заборчиком – вишня. У двери стоят лопата, грабли и вилы. Для полной пасторали не хватает, пожалуй, только резвящейся поблизости козы.

Звоним в дверь. На пороге оказывается женщина лет пятидесяти «с хвостиком». Аккуратная, интеллигентная. Но тоже напуганная.  

- Этот дом построил мой дядя в конце войны. Сам все сделал. С тех пор все стоит хорошо, живем… Только вот зимой иногда с отоплением перебои бывают. А так тепло, даже окна открываем. У нас тут чердак, подвал, очень уютно и хорошо. Мы тут только зимуем. А летом живем на даче. Так что, когда вишня плодоносит, ее местные ребятишки обрывают. Платим за жилплощадь, как за однокомнатную квартирую. И никто нас никуда не выселяет. Здесь место такое, никому не нужно оно. Двор и склады…

Представиться, тем не менее, жительница домика на набережной Макарова тоже отказалась, сославшись на то, что «я вас не знаю, и вы меня не знаете, зачем мне вам представляться?»…

Продолжение читайте на нашем сайте завтра.